«Это пуще чем досада - мне тебя уже не надо..»
С целью недопущения распространения нового коронавируса 12 марта в Украине был введен карантин. Затем он был продлён и по всей территории страны и введена чрезвычайная ситуация на 30 дней сроком до 24 апреля 2020 года. 22 апреля правительство продлило карантин до 11 мая. Стало ясно, что власть намеревается продлевать карантин еще много раз – невзирая на мольбы бизнеса и бедность людей, а также прочие обстоятельства. Это порождает новую ситуацию, соответствующее новое поведение в ней всех властвующих групп и реакцию на это поведение со стороны общества.
Политическая логика принятия этих решений состоит в том, что возможная вспышка смертей способна разрушить политическое будущее любого правительства и политической партии - в то время, как слабая экономика видится меньшим, преодолимым, злом. Политически экономический спад – это плохо, но не так страшно. Таков взгляд на ситуацию с позиции власти. Однако, независимо от этого, существуют и другие взгляды, которые все больше начинают проявлять себя в поведении людей.
Большинство опросов уже показывают, что жители Украины всё больше обеспокоены экономическими последствиями карантина. Вначале страх экономических потерь был больше, но когда была проведена массовая информационная кампания об опасности коронавируса, люди стали больше бояться за здоровье. При этом разница между сторонниками отмены карантина и сторонниками продления недостаточно большая для того, чтобы в обществе сложились преобладающие настроения. Люди колеблются между страхом заразиться (что заболеют сами, заразятся близкие) и боязнью экономических потерь – и эти колебания зависят от множества факторов.
Остановка экономической активности в связи с карантинными мерами в Украине затронула все группы населения - но в разной мере. Это стало вызывать общественные протесты в разных областях и сферах жизни. Первыми вышли на протест представители «среднего класса» - задействованные в локальном производстве и торговле мелкие предприниматели.
22 апреля, в Одессе и Запорожье предприниматели провели автопробег в знак протеста против закрытия малого и среднего бизнеса в условиях карантина. Как сообщает одесское издание 048.ua, на акцию протеста в Одессе зарегистрировались около 500 человек. Автопробег начался возле ТРЦ Сити-центр с потасовки между неизвестными в черной одежде и протестующими предпринимателями и завершился под зданием Одесской областной государственной администрации. Одесские предприниматели выразили свое возмущение двойными стандартами карантина, во время которого крупные торговые сети продолжают работать, а представителей малого и среднего бизнеса вынудили закрыться. Автомобили были обклеены плакатами «Открыть рынки», «Стоп двойным стандартам».
После того, как в Офисе президента пригрозили одесским властям "серьезными последствиями", самые большие одесские рынки закрылись на карантин. 26 апреля, поставщики сельхозпродукции одесского рынка "Нового" пришли под закрытые ворота рынка и потребовали, несмотря на запрет, пустить их на рабочие места: «Это двойные стандарты в торговле – рынки закрыты, а супермаркеты работают. Чем нам кормить семьи, пусть нам пояснят?». Мини-рынки продолжали работать - рядом с "Привозом" и "Черемушками" продолжается стихийная торговля, а на "Привозе" работают мясной и рыбный корпуса "Нового привоза".
В Днепропетровской области продавцы г. Каменского 25 апреля по привычке открыли рынок и базар на Грушевского и развернули свою торговлю. Через некоторое время работники рынка объявили о его закрытии в связи с решением местного самоуправления. Однако предприниматели отказались расходиться, и при помощи коллег «распечатали» рынок. Сделано это было под лозунгом борьбы за конституционное право граждан на труд. «Обращаемся ко всем ветвям власти-опомнитесь и дайте маленьким предпринимателям выжить и кормить свои семьи» - написала в социальной сети местная жительница. При этом глава профсоюза предпринимателей Каменского Галина Залога активно делилась рабочим процессом в соцсетях. Предприниматели ссылались на деструктивные действиями власти и неравные условия ведения бизнеса. Они разместили плакаты с призывами спасти ФОПов. Уже к полудню рынок закрылся и все спокойно покинули торговые ряды. Полиция не вмешивалась в происходящее и помогала сохранять гражданский порядок. Глава профсоюза предпринимателей отметила, что стихийный захват может повториться, поскольку за ним стоит необходимость продавцов реализовать свой товар.
Оптовые рынки сельхозпродукции выполняют важную стабилизирующую роль в продовольственной безопасности – на внутреннем рынке доля производителей мелкого и среднего формата в структуре производства овощей и фруктов составляет более 80%. И большую часть собственного урожая украинские аграрии всегда реализовывали через систему продуктовых рынков. Поэтому их закрытие привело к коллапсу на рынке ранних овощей, а украинские фермеры оказались на грани банкротства. «Фактически сегодня остановила работу мощная торговая инфраструктура, которая в течение десятилетий позволяла зарабатывать мелким и средним производителям овощей и фруктов. Выполнить требования даже мелкой региональной сети по объемам поставки, не говоря уже о сотрудничестве с национальными сетями, мелкие фермеры не смогут. Именно поэтому эти производители самостоятельно, либо через трейдеров, продают свой урожай на оптовых рынках, а главными их покупателями всегда были операторы розничных рынков.
Соответственно, закрытие рынков любого формата - это прямой путь к банкротству украинских фермеров. Некоторые, действительно, вынуждены будут уйти из этого бизнеса, а летом и осенью украинцы вынуждены будут покупать в супермаркетах дорогие импортные овощи и фрукты», - прокомментировал ситуацию Иван Федишин, директор крупнейшего в Западном регионе Украины регионального аграрного центра «Шувар». Объемы продаж овощей через площадку рынка «1-км» в Харькове упали более чем в 10 раз, трейдеры и производители отдают товар за бесценок, та же ситуация и на оптовых рынках Херсонской области. Тысячи семейных хозяйств и их семьи оказались под угрозой дальнейшего жизнеобеспечения – продажи сезонных овощей позволяют существовать весь год, выплачивать кредиты и осуществлять дальнейшее производство. Но есть и моральный эффект - фермеры возмущаются отсутствием обещанной поддержки, не видят партнерства со стороны власти. Люди, которые выстраивали свои хозяйства долгие годы, боятся все потерять, помня пережитую в 90-г.г. экономическую и социальную катастрофу. Социальная психология этой группы меняется, возникают отчаянные попытки отстаивать свои интересы – пока что на словах.
Требования открыть рыночную торговлю раздаются во всех областях страны. Объективно в сложившейся ситуации присутствует как экономический конфликт, так и некомпетентность политического управления.
Супермаркеты резко увеличили выручку, в том числе и за счет запрета торговли на рынках. В больших городах через рынки продают более половины продуктов, в маленьких - до 90%. Так что для конечного потребителя критичен запрет работы даже трети рынков. Полное же закрытие рынков ведет к повышению цен в супермаркетах на 10-20%, возникает угроза, что уже летом ряд продуктов для многих граждан может оказаться недоступным.
Запрет работы рынков, на которых существуют специальные лаборатории и соблюдаются хоть какие-то дополнительные меры предосторожности, неизбежно будет вести к росту стихийной торговли и никаких усилий полиции здесь будет недостаточно. Это дополнительный фактор эпидемического риска и возникновение новой теневой сферы со всеми вытекающими последствиями.
В стране, где значительная часть бизнеса осуществлялась в тени, уже работают подпольные парикмахерские, фитнес-центры. «Приходится выбирать: умереть от коронавируса или с голоду. Но если от коронавируса вероятность умереть менее 5%, то от безденежья близка к 100%» признается корреспонденту издания "Страна" владелец столичного салона красоты.
Ситуация с рынками проявила, что интересы малого и среднего торгового бизнеса фактически некому лоббировать в политическом процессе. Их интересов как бы нет в политическом пространстве и единственным способом заявить о себе для них становится протест. Существующие ассоциации ритейла беспомощны, а правительство просто обещает бороться с ростом цен при помощи мониторинга. Торговцы должны будут отчитываться об изменениях стоимости Госпродпотребслужбе. Но конкретных механизмов для того, чтобы снижать цены, у этой службы нет. Кроме того, мониторинг будет распространяться лишь на 10 продуктов. Администрации рынков не берутся оценивать эффект от потери покупателей. Но одно только открытие рынков ситуацию не спасет, если не будет ходить общественный транспорт, потребители не смогут до них добраться.
Политика правительства по поводу предотвращения эпидемии меняется быстро и все, кого она касается, не успевают к ней адаптироваться. Но все её наблюдают и ощущают на себе – полиция выполняет требования закона и исправно выписывает штрафы за нарушения предписанного властью порядка.
Через две недели после внедрения карантина в Украине в МОЗ решили все-таки позволить властям на местах открыть продуктовые рынки с некоторыми ограничениями. Главный санитарный врач Виктор Ляшко заявил, что это делается ради того, чтобы украинцы имели доступ к более дешевым продуктам, чем в магазинах. Однако обеспечить соответствие работы рынков установленным «главным санитаром страны» требования оказалось невозможно - далеко не все рынки обеспечены вентиляцией, туалетами. Расстояние в очередях между покупателями выдерживать трудно, так как точки расположены близко друг к другу. Фактически требование соблюдения социальной дистанции удавалось соблюдать только там, где были заняты не все рабочие места или было небольшое количество посетителей, либо запускали работу через один павильон. Но все равно без нарушений не обошлось. Еще через две недели, после фиксации ряда нарушений, вместо того чтобы дождаться точечной реакции на них от правоохранителей, постановление было отменено и работа рынков была запрещена полностью. В то же время министр Кабинета министров Олег Немчинов заявляет, что возможность работы рынков вновь рассматривается.
Новое решение ждет украинцев в ближайшей перспективе – 26 апреля главный санитарный врач Виктор Ляшко заявил, что в случае "стремительного снижения" новых случаев заражения коронавирусом в Украине карантинные ограничения могут быть отменены быстрее, чем планировалось.
27 апреля, после волны протестов фермеров, пресс-служба Президента сообщила, что Кабинет министров начал прорабатывать возможности для открытия 280 продовольственных рынков, несмотря на угрозу распространения коронавируса, уже до конца этой недели.
Проблема в том, что эти заявления были сделаны после протестных акций и на их фоне выглядят как реакция на них. Это еще сильнее мотивирует участников социального неповиновения, добавляя аргументы «коронаскептикам», утверждающим, что весь карантин имеет искусственный характер, а потому реакция на угрозу должна быть переведена в плоскость политического протеста.
Похоже, принимающие политические решения люди не видят, что существуют две стороны – как «Магомед», политическая власть, так и «Гора» - те, кем они управляют. И обе стороны не идут сейчас друг к другу.
Информационный шум в вопросах карантина отвлекает граждан от других важных вопросов в отношении политики власти, но эти вопросы никуда не деваются. Необходим широкий и полноценный политический диалог всех сторон, учитывающий их объективные, связанные с процессами жизнеобеспечения, интересы.
Технологии навязывания иллюзий имеют свои границы – дело уже давно не в «полноценной коммуникации эффективных менеджеров», а в содержательной стороне решений, их легитимности и направленности на создание атмосферы общественного доверия. Политическая коммуникация - это не разговоры о проблемах и обмен разными мнениями, а процесс решения проблем. Ставка некоторых политиков в этой ситуации на демонстрацию силы или «заговаривание» проблем лишь разрывает пространство политической коммуникации, меняет общественные настроения и массовое поведение.
Людям нужны ответы на их вопросы и решение их проблем, а не очередные объяснения очередных чиновников, которых завтра поменяют. Они ждут ответа на свои нужды от всей системы власти.
В зависимости от типа общественного устройства в нем складывается система различий и связанных с ними конфликтов между интересами групп, которые составляют это общество. Конфликты выражаются в соответствующих представлениях о происходящем и запросах в отношении политического общения. Само же это общение имеет всегда множество субъектов, действующих лиц – оно одновременно отражает и выражает всю палитру интересов групп, составляющих конкретное общество.
Интересы мелких и средних предпринимателей выражают их потребности как одной из общественных групп, наряду с другими и понять логику их удовлетворения возможно исходя из контекста общественной жизни в целом. Это задача политического класса. В любом обществе присутствуют группы людей, жизненные интересы которых укоренены в процессах производства условий их жизни, имеющих различный масштаб – одни участвуют в локальных процессах, другие в национальных, третьи в глобальных. Их интересы различны – но не обязательно это различие порождает конфликты как способ их разрешения, всё зависит от политики как «искусства возможного». В своей взаимосвязи деятельность групп, участвующих в хозяйственной деятельности различного уровня и масштаба образует единый комплекс жизнеобеспечения – то, что называют «экономикой страны». Но это единство в то же время выступает и основой различий между интересами этих зависимых друг от друга групп людей, что делает неизбежным политическое общение между ними.
Процессы политического общения по своей природе направленны на урегулирование отношений между людьми, они имеют содержательную и формальную стороны.
Содержанием этих отношений выступает влияние одних людей, объективно, по способу своей жизнедеятельности, составляющих большие группы, на поведение других - так же объективно составляющих большие группы. При этом с точки зрения характера интересов совершенно не важно, насколько эти группы организованы и вообще понимают ли на данный момент свои интересы. Все интересы существуют объективно и должны учитываться в политическом процессе, тогда на него реагируют представители всех заинтересованных групп.
Формальная сторона состоит в соблюдении определенных процедур организации такого влияния – к этим процедурам относятся применение насилия, убеждение, процесс публичной коммуникации. По своему характеру эти процедуры могут быть легитимными или нелегитимными - участвующие в них люди могут воспринимать их как соответствующие собственным интересам либо противоречащие им.
От степени легитимности зависит и соотношение в политическом процессе элементов насилия, убеждения и публичной коммуникации. Чем меньше легитимность политических процедур, тем в большей мере они опираются на насилие, меньше моментов публичной коммуникации и убеждения.
Однако в таком случае происходит разрыв единого политического пространства – формируется политический конфликт, открывающий перспективу превращения социального противоречия в социальный конфликт. В пространство этого конфликта проецируются интересы самых различных групп общества – независимо от того, чем он вызван и каковы реальные его причины, в разрешении этого конфликта люди начинают видеть путь к удовлетворению собственных интересов. В этом случае меняется характер самого политического процесса в целом.
«Гора» всей массы общественной жизни перестает идти к «Магомету» политического класса – людям, которые по роду своей деятельности поддерживают и обеспечивают политический процесс как необходимую составляющую общественной жизни. Это и есть последствия политического кризиса, которые следует отличать от простого кризиса управления, поскольку утрачивается сама способность управлять – люди не слышат и не хотят слышать то, что им говорит власть. Даже если речь идет о спасении их жизней – как в случае с угрозой эпидемии. Процесс организованного общения между группами нарушается, но сами эти группы и их интересы от этого никуда при этом не деваются – общество переходит в новое состояние, погружается во «мглу» единичных событий, ситуативных, временных отношений. Иными словами социальные отношения (отношения, которые основаны на определенных взаимных ожиданиях) в их прежней форме прекращаются, при том, что новые еще не вырабатываются.
Общество продолжает жить, но уже без регулятора отношений, что, в свою очередь, формирует актуальный запрос на такого регулятора. Политический процесс в таком случае теряет системный характер и перестает соответствовать системе тех общественных отношений, которые он регулировал до того, и которыми он был порожден.
В социальной сети один из известных украинских социологов недавно высказал следующую мысль: «Выборы давно закончились, а часть людей в нашем обществе продолжали вражду, которая обусловлена чрезмерной заинтересованностью индивида политическими процессами, а также неконструктивной коммуникацией по данному поводу с окружающими людьми.» С этой точки зрения социальная вражда выглядит следствием «чрезмерной заинтересованности индивида политическими процессами», которая вызывается выборами. Нет выборов – не должно быть заинтересованности в политике, избавившись от «чрезмерной» заинтересованности граждан в политических процессах, с этой точки зрения, можно решить проблему социальной вражды. Но как знать, что будут делать в сложившейся ситуации граждане, если они разочаруются в политике и перестанут в ней быть «заинтересованными»? Как будет вести себя «молчаливое большинство» многомиллионной Украины, если разочаруется в политическом классе собственной страны? Хотелось бы, чтобы подобные вопросы оставались риторическими и никогда не перешли в плоскость поиска практических решений.
Если не обращать внимания на реальность, то реальность будет обращать внимание на себя. Кто не видит в малом большого, тот не видит ничего.
