Новый церковный разлом в Украине

С начала войны на Донбасе отечественная пропаганда активно подключилась к формированию у рядового гражданина мнения, что верующие УПЦ - это в основном или граждане Российской Федерации, или те, которые симпатизируют политике соседнего государства. В ситуации идеологического противостояния с Россией закономерно, что УПЦ-КП становится все более медийно популярной в пределах большинства регионов страны, потому что она декларативно выступает носителем национальных приоритетов (при том, что УПЦ МП ни в действиях, ни в официальных позициях никоим образом не выступала с позиций противоречащих «общепринятому канону патриотизма»). Именно этот факт и фиксируют сейчас социологи. Однако они часто в таком случае считают некие «мертвые души», то есть людей далеких от церкви. То есть тех, которые патриотически ратуют за идею независимой церкви, а сами вместо церкви по воскресеньям совершают паломничества в торговые центры.

Сокращение прихода (утрата ресурсов) в связи с внутренним кризисом старых церквей как таковых стало, в условиях крупнейшего за годы институционального кризиса государства, катализатором наибольшего противостояния в украинском православии за последнии четверть века. С 2014-го года более 50-ти храмов было переосвоено из служения УПЦ-МП в пользу УАПЦ и УПЦ-КП. Во многих случаях это сопровождалось силовым противостоянием, часто не без односторонней поддержки со стороны правоохранительных органов и местных властей, которые должны бы были тут выступать нейтральным арбитром. Нет оснований считать данные действия властей некой политикой, но лишь еще одним подчеркиванием установившегося правового нигилизма и возможного на его основе показного агрессивного псевдопатриотизма, ставшего уже во многих сферах украинского общества маской-прикрытием для неконкурентной борьбы или просто открытого грабежа. В начале медийного разгона конфронтации еще для некоторых странно могло выглядеть ситуация с открытым письмом предводителя УПЦ-КП, Филарета, к РПЦ и раздутый медийный шум вокруг данного события. Предание огласки самого письма, подготовленная разъяснительная конференция на следующий же день с отрицанием явной извиняющейся (в письме) и примирительной риторики однозначно указывали на желание задекларировать мир и направление на православное единение в Украине, не начиная конструктивного диалога. После эпопеи-симулякра под названием "томос",каждодневные факты непримеримости, подтверждающие категорическое нежелание начинать взаимопонимание и конструктивный диалог/механизмы его реализации, уже перестали скрывать истинные задачи "большого православного спектакля". Как аргумент «мы сделали все, что могли». И такой характер подачи представления одной из крупнейших национальных православных организаций про путь установления единой украинской православной церкви должен насторожить и дать возможность предполагать радикализацию «борьбы за души верующих» в самое ближайшее время.

Яркие зарисовки к таким же будущим ярким событиям.

4 сентября (2017-й) в селе Птича Ровенской области произошло показательное событие-пример нового церковного передела собственности. В этот день более 10 местных священников УГКЦ после богослужения на местной памятной могиле сечевых стрельцов в сопровождении группы националистической организации «Чорная сотня» зашли без разрешения в местный храм УПЦ-МП (Благовещенская церковь) и самовольно совершили в нем литургию. Показателен этот случай ярким лицемерием руководства церкви (аналогично выступает в подобных инцидентах и руководство УПЦ-КП: прямая критика происходящего, но уточнение своего морального права на захваченную собственность иной религиозной громады).

Вышеупомянутый и аналогичные конфликты являются следствием неурегулированной ситуации, сложившейся после выхода греко-католиков из своего советского подполья. В то время все конфликтные ситуации решались путем численного превосходства одной конфессии над другой - храм забирала большая община, вторая же конфессия теряла место служения. Схожих конфликтных ситуаций на Западной Украине уже сотни. Часть из них была урегулирована построением новых храмов. Но именно с появлением нынешней идеологической легитимации подобного поведения церквей силовое и захватническое присвоение церковной собственности становится пугающей нормой. Однако имеющей и обратную сторону медали для стороны, решающей жить через подобную войну - собственная дискредитация в глазах любых неофитов. «Через те що УПЦ МП не змогла запропонувати жодних ідей щодо єднання країни у зв'язку із проблемами на Сході України, УПЦ КП та УГКЦ втратили шанс сформувати суспільні уявлення про преображену Україну»

До сих пор продолжают искусственно поддерживать общественный миф про украинские протестантские религиозные организации как незначительные по численности, но опасные формы секты (не как религиоведческий термин, а в бытовом негативном значении), которые якобы совершенно чужды национальной культуре и истории; функционируют в качестве агентов влияния со стороны западных государств, ими и частично финансируемые. В медийной сфере протестантские организации постоянно отсутствуют в контексте темы религиозной жизни страны, а одиночные упоминания появляются лишь в нейтрально-негативном контексте, создавая показную видимость малочисленности и незначительности. Но правдой является то, что протестанты существуют на территории Украины еще с начала 17 ст. Не будучи широко представленными протестантские общины, тем не менее, существуют в Украине уже несколько столетий, передав с началом независимости право преемственности новым неопротестанстким движениям. Самыми многочисленными из которых стали - баптисты, свидетели Иеговы, харизматы и пятидесятники. Рост их численности показывает впечатляющую динамику за последние десять лет: количество новых христианских общин выросло с 6.5 тыс. до более чем 10-ти тыс.

От того и не удивительными стали манипулятивные исследования Центра Разумкова «Релігія і Церква в українському суспільстві: соціологічне дослідження-2016». Подача данного документа сопроводилась несколькими письменными декларативными заявлениями со стороны УАПЦ и УПЦ-КП относительно необходимости их взаимной консолидации и объединения. Большая часть исследования в цифрах далее посвящены и подводят к вопросу массовой общественной поддержки объединения украинских православных церквей и необходимости своей независимой национальной автокефалии. Особый акцент делается на резком росте предпочтения среди верующих в сторону УПЦ-КП, его большой динамики. В вопросе «До якої саме православної Церкви Ви себе відносите?»: в соотношении 15% к 25% предпочтение отдается УПЦ-КП (справка: УПЦ-МП официально в 2.5! раза по числу действующих громад превышает УПЦ-КП - только этот факт способен ярко показать направление нынешней манипуляции общественным мнением в назревающей борьбе за «приходской ресурс»). По сути, исследование этими акцентами пытается исчерпать всю картину религиозной сферы Украины: подчеркнув важность одного лишь переформатирования подчиненности православных громад. Рассматриваемое исследование было широко растиражировано и переписано множеством медийных ресурсов, еще сильнее расширив неадекватность между массовыми общественными представлениями и действительностью. И главной тут цифрой стала число протестантов, а именно 1.9%, к которым себя отнесли респонденты и что якобы отражает картину по всей стране. Если обратится к данным «Департамента по вопросам религий и национальностей Министерства культуры Украины», то мы увидем, что только официальный подсчет указывает, что протестантские громады составляют 26%! от всех религиозных громад страны. Просто говоря, продвигаемая на данный момент картина религиозного мира не учитывает важности того факта, что условный каждый пятый украинец состоит в неправославной церкви. Хотя Украина осталась верна христианству более чем на 90%, религиозная карта страны по сравнению с 1991 годом изменилась до неузнаваемости. И только адекватность и честность в анализе позволит увидеть серьезные трансформационные тенденции и изменения, которые ждут Украину в ближайшее время.

Существенный ежегодный прирост приходов новых протестантских церквей объясняется характерным для них особым индивидуальным подходом к каждому верующему, современными формами деятельности самих общин и проведения обрядов. Протестантские проповедники, в отличие от более расслабленных и одновременно чрезмерно консервативных православных, активно работают с населением. Особенностью и конкурентным преимуществом протестантов является практика евангелизации. Православная церковь рассчитывает на то, что человек должен сам осознать и прийти именно к ним. Никаких действий со своей стороны для привлечения к себе предпринимать не считают нужным. Протестанты же занимают совершенно иную проактивную позицию: только личным поиском, навязываемым разговором и т.д. представляется возможным найти тех прихожан, который даже не осознают в данный момент того, что приход в церковь является их жизненной необходимостью. Особенно эффективными методами оказались массовые формы евангелизации, которые практикуются на Западе (на стадионах, в кинотеатрах и концертных залах). Экуменическую деятельность, с которой православные до сих пор очень осторожны, протестанты активно используют для поднятия своего авторитета, выступают инициаторами межконфессиональных конференций, молодежных съездов, совместных культурных акций с другими конфессиями, не воспринимая их как «конкурентов". Протестантские церкви занимают позицию того, что именно психотерапевт должен сам тебя найти и определить твои проблемы ибо ты это от себя скрываешь и неосознанно губишь. Активное миссионерство укрепляет общины и поддерживает в них дух активной деятельности, который сопровождает сравнительно высокая культура и техника проповеди. Протестанты значительно заметнее и понятнее, чем православные, - если к вам подходят на улице с литературой и странными вопросами вроде "верите ли вы в Бога?» - можно быть абсолютно уверенным - это кто-то из протестантов, обычно баптисты, свидетели Иеговы, или какие либо из многочисленных пятидесятников или харизматов, которые искусно завяжут разговор, заинтересуют, и определенно скажут когда, куда и зачем приходить. Тут следует взять в аналогию современный словарь потребительского общества, что в наши дни адекватно, учитывая существующие измененные структуры познания мира в логике пассивного потребления: ты не знаешь о своих потребностях и не ищешь их удовлетворения, пока тебе о них не рассказали. В такой форме изменились многие повседневные структуры взаимоотношения человека и общества/мира и духовные потребности личности, к коим апеллирует любая церковная организация, тут не исключения. Отсюда и упоминаемое конкурентное преимущество протестантов: пассивное ожидание православных церквей, основанное на консервативных догматах собственной организации, в количественных показателях за короткое время начинает демонстративно проигрывать современным и адекватным современному человеку религиозным протестантским организациям. Когда неофиты приходят к мормонам или свидетелям Иеговы, у них создается впечатление, что только их и ждали. В православной церкви этого нет - нередко устаревшими требованиями она отталкивает потенциальных прихожан. Протестантизм несет новизну, как организационную, так и в подходе к человеку, который со своими проблемами приобретает значительно более высокого значения, чем в нереформированном православии. Как ни странно, но до войны именно на Донбассе протестантские организации были самыми активными и динамичными.

Неким мерилом современности и оттого успешности в наше время в деятельности протестантских церквей является также их социально-демографическая динамика. Она для большинства протестантских течений Украины довольно типична. Ярким и безоговорочным преимуществом является отсутствие феминистских проблем - как серьезнейший аргумент в диалоге с молодыми неофитами. Женщин пресвитерами и проповедниками не выбирают, но они имеют право занимать должности диаконис (помощниц пресвитера в работе с детьми), преподавателей воскресных/субботних школ, становится руководителями женских кружков. Примерно каждый шестой протестант моложе 30 лет, и в крупных городских общинах молодежь составляет 25%, иногда - более трети, а у пятидесятников - до половины.

В тоже время протестантские церкви не оставляют православным преимущества в апелляции к приверженности и охранению так называемых традиционных ценностей общества (что в рамках существующей политико-идеологической декларации со стороны активных националистических сил не оставляет последним конфликтогенного аргумента в отношении протестантских движений)

Ибо пристальное внимание к институту семьи - давняя практико-этическая традиция в протестантизме. Католическое учение о церкви протестантское течение перенесло в значимость практической сферы из догматической. В протестантском понимании христианская церковь принимает образ трьох условных уровней. Вселенская церковь, объединяющая всех избранных для спасения, поместная - верующих религиозной громады и «дом» - верующих, представляющих отдельную семью. Последняя структурно и содержательно в миниатюре воспроизводит религиозную общину. Также строго запрещая аборт женщин, в общинах поощряют деторождаемость. Всем протестантским течениям присущее стремление создать единоверную семью. На это активно работает сама община, помогая и способствуя молодежи не остаться одинокими: актив общины непосредственно помогает найти им пару из своего окружения или из других общин.

Активная филантропия крепко вошла в жизнь всех протестантских центров Украины. Речь идет прежде всего об опеки детскими домами, больницами, домами престарелых. Особенно активно работают в медицинских учреждениях адвентисты. Это связано с догматическим (особенно сильно у адвентистов) принятием социального/общественного служения обязательной практичной чертой благочестивого христианина.

Важное значение уделяется работе среди преступников, наркоманов, асоциальных элементов. В большинстве колоний Украины работают группы протестантских проповедников, наставников, членов обществ милосердия. И снова таки, большое внимание при этом протестанты уделяют евангелизации, то есть религиозной воздействии на человека, стремлению ввести ее в систему общинных отношений.

Количество пассивных, номинальных членов среди протестантов всегда была значительно меньше, чем среди православных или украинских католиков. На страницах любой статистики, протестанты обычно значительно проигрывали "традиционным конфессиям" количественно. Однако существующая кризисная трансформация украинского общества способствуют почве для тенденции к усилению евангелизационной, проповеднической активности членов протестантских церквей и общинных организаций, что в целом сегодня проявляется и будет проявляться все отчетливее.

Вместе со сменой поколения уйдет и основной приход украинского православия, а его место займут гибкие и современные новые христиане. Которые своей большей коммуникабельностью, быстрой сменяемостью и приспособленностью к современному миру будут иметь абсолютное доминирующее преимущество в украинском обществе, которое в условиях войны и жесточайшего институционального кризиса общества и государства утратило понятные личные экзистенциальные ориентиры своего будущего. И именно та церковь, которая уже владеет всеми инструментами «таргетированной рекламы» в религиозной сфере, будет иметь успех среди граждан, пребывающих в устоявшемся состоянии невроза и личной растерянности. Кстати, именно осознавая свое проигрывание Римско-католическая церковь недавно приняла идею новой евангелизации. Папой Римским Бенедиктом XVI 28 июня 2010 г. был создан Папский совет по содействию новой евангелизации, сопроводив это речью:

Происходящие за последние несколько лет события вокруг жизни православных церквей, в особенности обострение риторики и действий за 2017/18-й года, подводят нас к определенным неутешительным выводам, но в то же время и гипотетическим рецептам выхода из того плачевного состояния, в котором оказалось украинское православие.

Факт сведения всех церковных проблем в православии к риторике подчиненности согласно каноническим правилам определения и правопризнания (данный дискурс доминирует у всех сторон: РПЦ, УАПЦ, УПЦ-МП, УПЦ-КП, Константинополь - вся риторика сведена к вопросам «кто кому хозяин» и как кого признает и имеет право признавать легитимным, апеллируя к старым устоявшимся правилам) засвидетельствовал о глобальном кризисе организации жизни православных церквей. Вселенский патриархат выступил в роли кризисного ООН - кризис права вето (РПЦ полноправный член, без признания которым украинской автокефалии ничего вообще не возможно). Украинские же православные явно показывают свою неадекватность своему количественному увяданию и репутационному падению. Явно выразился кризис старой структуры организации, забюрократизированность, что преследуя самовоспроизводство и сохранение status quo в устоявшейся жизни иерархов клира не дает шанса вынести на обсуждение и активно реализовать те изменения в свою деятельность, которые бы вытянули украинское православие из разгоняющегося кризиса. В котором соборное устроение и духовное рассуждение заменяет односторонняя вертикаль церковной власти.

Страх ответственности за радикальное самостоятельное переустройство приводит к ежегодному, по кругу, отводу внимания общественности к бесконечной истории с получением самостоятельного, автокефального статуса УПЦ (что в действительности есть лишь вопрос внутреннего бюрократического символического статуса и не затрагивает жизнь православных общин никоим образом). Если вопрос независимости действительно радикально ограничивает существование украинских православных церквей и не дает возможности роста и расширения потенциальной своей паствы, тогда затяжное бюрократическое разбирательство за статус автокефалии должно бы было быть откинутым в сторону. Если главная роль церкви - ведение паствы во Христа, тогда бюрократия, крадущая время и теряющая людей, должна бы была быть проигнорирована. Христианским языком: спасение не имеет ничего общего с приведением к единой форме юридической приписки дочерних компаний и центрального офиса. Если результатом является утраты людей в церкви - значит это время и такая деятельность являются предательством дела Христа. В остальном же, православная неповоротливость к переменам и излишняя формальная традиционность - это исключительно страх потери последнего «козыря» (на фоне иных церквей и движений), страх потери историчности, преемственности и аутентичности в «длинной истории» христианства. За впечатлениями очевидцев от епархиальных собраний Киевской епархии УПЦ в 2015-м «УПЦ поринає у ХІХ століття, про що свідчить боязнь публічності, інтернету та відкритості до суспільства. "Нас намагаються загнати у "православне гетто".». Но учитывая ранее описанные тенденции в христианском мире Украины, можно предсказать при такой неизменной логике развития - что украинское православие за достаточно короткий срок может схлопнуться до размера организаций, просто управляющих музейными зданиями и предметами высокой исторической ценности.

В ближайшие годы успех будет иметь тот, кто осознал вызовы и сформировал успешную модель взаимодействия с людьми по конвертации кризисного невроза в приверженность своей церкви и религиозной громаде как источника его преодоления.

Сподобалась стаття? Допоможи нам стати кращими. Даний медіа проект - не коммерційний. Із Вашою допомогою Ми зможемо розвивати його ще швидше, а динаміка появи нових Мета-Тем та авторів тільки ще більш прискориться. Help us and Donate!