ВАРВАРИЗАЦИЯ И МАССОВИЗАЦИЯ КАК ФЕНОМЕНЫ СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЫ

Длительное время в науке существовала точка зрения, согласно которой история развивается прогрессивно — «вперед и вверх», проходя стадии дикости, варварства и цивилизации. Древнейшие эпохи и этапы человеческой истории — дикость и варварство — считались безвозвратно преодоленными, оставленными в прошлом благодаря достижениям человеческой цивилизации. Доминировала сциентистская вера в то, что открытия науки и техники оказывают благотворное воздействие на человека и общество.

Однако реальная история не укладывается в прокрустово ложе прогрессивизма. Эксцессы варварства прорываются в цивилизацию порой в самых изощренных формах. При этом наблюдается парадоксальное сочетание развития цивилизации и всплесков варварства. Особенно ярко это проявляется сегодня, в начале XXI века, сочетающем техногенное, информационное общество, всестороннюю информированность (благодаря Интернету) всего населения мира с новым всплеском агрессии и варварства от политического до бытового уровня. Всё острее встает вопрос: «Не обесчеловечивает ли техника человека?» Еще в 1935 году Йохан Хёйзинга, предчувствуя эту ситуацию, писал: «Бастионы технического совершенства, экономической и политической эффективности ни в коей мере не ограждают нашу культуру от сползания в варварство. Варварство тоже может пользоваться всеми этими средствами. Оснащенное с таким совершенством, варварство станет только сильнее и деспотичнее» [Хёйзинга, 1992, с. 352]. Каковы же причины этих прорывов варварства и варваризации человека в цивилизованном обществе?

Создается впечатление, что в XIX веке начался виток истории вспять — к доцивилизационному периоду развития человечества — варварству. Сегодня, в начале XXI века, «лики варварства» видны повсюду: и во внешнем виде людей, и в манерах поведения (хамство, вседозволенность, самодовольство, неприятие никаких авторитетов — этого даже у варваров не было (!), жестокость, агрессия), и в культуре (примитив, дилетантизм (непрофессионализм), культ жестокости и распущенности). Возникает феномен «неоварваризации», проявлениями которой являются: аномия (отсутствие, разрушение традиционных норм или их рассогласование), ведущее к анархии; детабуизация; возвращение к стадному состоянию на цивилизационном уровне; десублимация, проявляющаяся в выведении на поверхность сублимированных в подсознание человека асоциальных, агрессивных, деструктивных, садо-мазохистских и других влечений, в частности, снятие «покрывала Майи» с таинства любви [Гаджиев, 2006, с. 13].

Спектр проявлений варварства охватывает сегодня, увы, практически все стороны жизнедеятельности общества. Это и насилие над природой, приводящее к экологическим катастрофам («экологическое варварство», которое, по мнению Н. В. Мотрошиловой, «сродни ядерной угрозе» [Мотрошилова, 2007, с. 100]); и ущемление прав и свобод в политической деятельности, насилие и терроризм в сфере гражданского общества («политическое варварство»); и нарушение нравственных норм и пренебрежение гуманистическими ценностями в светской и религиозной сферах («варварство безнравственности»); и предпочтение военных целей и средств мирным способам разрешения конфликтов («милитаристское варварство»), и недостойный цивилизованного человека быт («бытовое варварство») [Мотрошилова, 2007, с. 105].

Наблюдаемые процессы инициируют интерес всё большего числа исследователей к осмыслению парадокса современности — варварства в техногенном, т. е., казалось бы, высокоцивилизованном обществе. Так, Клаус Оффе считает, что следует «разделить феномены, причисляемые к варварству, на две группы — существовавшие до [возникновения] цивилизации и после ее возникновения. В первом случае "варварство" — чаще всего исторический и географический феномен: оно относится к отдаленнейшим периодам истории или (реже) к некоторым территориям, которые и на более поздних исторических этапах "выпадали" из развития цивилизации. Во втором смысле понятие "варварство" означает "саморазрушение цивилизованности", внезапное нарушение правил и принципов ее функционирования» [Offe, 1996, s. 263]. Более того, как отмечает Зигмунд Бауман, особо настораживает явная тенденция, «а именно то, что насилие — притом в его крайних варварских формах — не только не исчезает из жизни человека, но даже расширяет поле своего действия» [цит. по: Мотрошилова, 2007, с. 109—110].

Что это — возврат к истокам цивилизации или «оборотная сторона цивилизации» (Н. В. Мотрошилова), неотъемлемый компонент любой цивилизации? И почему возникает это «внутрицивилизационное варварство» (К.-З. Реберг), «"новое варварство", т. е. новые, все более мощные и опасные способы разрушения, которые в нашу эпоху обернулись реальной угрозой самоубийства человечества и тотального уничтожения планеты Земля» [Мотрошилова, 2007, с. 122]? Представляется плодотворной идея Н. В. Моторошиловой о том, что варварство содержится в человеке и обществе как «исторический наследственный код <...> (пока) неснимаемую укорененность уклона в варварство в индивидуальной программе человека» [Мотрошилова, 2007, с. 140, 168]. А рецидивы, всплески варварства являются ничем иным, как «"наследственной болезнью" всей цивилизации, т. е. индивидов, общества, самой человеческой истории» [Мотрошилова, 2007, с. 140]. Аналогичную точку зрения высказывает К. Оффе. По его мнению, «,наступление цивилизации против самой себя, именуемое варварством, есть процесс, запрограммированный в самой цивилизации» [Offe, 1996, s. 268-269].

Однако, на мой взгляд, хотя для большинства людей социального типа, независимо от национальности, вероисповедания и пола, действительно присущи при определенных жизненных обстоятельствах вспышки варварства и агрессии, как одной из важнейших черт варварства, но существуют люди, у которых ни при каких обстоятельствах жизни агрессия и другие элементы варварства не проявляются. Это люди духовного типа. Если у людей социального типа сознание и психика детерминированы социальными и физиологическими процессами, то у людей духовного типа сознание и психика детерминированы духовными законами, главным из которых является любовь ко всему сущему. Да, боль душевную и физическую они чувствуют. Но даже при очень сильной боли злость, которая часто является обратной стороной боли, у них не возникает.

Нельзя не согласиться с Зигмундом Фрейдом в том, что главными движущими силами, источниками мироотношения человека являются Эрос и Танатос: склонность к добру, созиданию, Эросу и склонность к злу, жестокости, насилию, разрушению, Танатосу. При этом в зависимости от типа общества преобладает и культивируется одно из этих начал. В своей работе «Между произволом и свободой» (2007) в главе «Дыхание варварства» В. К. Кантор глубоко проанализировал феномен варварства и его проявления в истории человечества, в том числе в современном обществе, и пришел к выводу, что культивирование и выплескивание агрессии в виде насилия и жестокости во вне является ничем иным, как проявлением варварства, более того, одной из главных его черт и склонность к насилию и агрессии заложена в саму природу живых существ, т. е. «агрессивность присуща человеческому роду как порождению природы» [Кантор, 2007, с. 66].

Одной из главных черт цивилизованного общества и культуры является сдерживание агрессивного начала в человеке. Каковы же принципиальные отличия культуры и варварства?

Культура толерантна, лояльна по своей природе. Варварство — агрессивно и воинственно. Культура раскрывает личность и уважение к другой личности, учит видеть ценность Другого и возможность договориться с ним, рассматривает другую личность как цель, но не как средство. Варварство не знает личности, здесь царит «человек-масса» (Ортега-и-Гассет), который воинственно и агрессивно воспринимает всякое проявление личностного начала, уничтожая независимую личность как сущностного врага, способного противостоять коллективному безумию, видит в Другом средство для реализации своих целей.

Варварское сознание не способно логически мыслить, поэтому оно легко поддается внушению, в него очень просто внедрить самые абсурдные с точки зрения логики политические и экономические мифологемы и идеи. Особо опасной, как это ни парадоксально звучит, является идея свободы, которая в сознании человека-варвара трансформируется во всеобщую анархию, вседозволенность и произвол.

Культура развивает в человеке чувства вины, греха, совести, стыда. Варварство срывает все покровы с агрессивного начала в человеке, он вершит насилие и жестокость без зазрения совести, более того, в каком-то безумном упоении.

Злость, сила, агрессия для варвара являются неотъемлемым средством для разрешения всех споров, ибо он не умеет вести дискуссию, договариваться, не способен к толерантности. Насилие становится радикальным средством приостановки цивилизационных процессов.

Возможно взаимодействие этих трех типов насилия. При том, что первый вид лежит в основе второго и третьего. Осмысление социальной природы насилия привело И. Хёйзинга к выводу: «Если властьпроповедует насилие, то следующее слово берут сами насильники <...> Они будут считать себя оправданными этим принципом и не остановятся перед самыми крайними формами жестокости и бесчеловечия» [Хёйзинга, 1992, с. 328]. Аналогичная ситуация наблюдается сегодня во многих странах мира, особо остро проявляясь в формах терроризма и гражданских войн. По сути, имеет место восстановлении древних, архетипических ценностей и структур варварства.

В кризисные периоды развития общества возникают угрозы жизни, здоровью, свободе или собственности человека, порождающие страх, провоцирующий высвобождение вытесненной ранее агрессии. В своей работе «Анатомия человеческой деструктивности» (1973) Эрих Фромм отмечает, что в случае угрозы витальным интересам индивида у него возникает две реакции: либо желание бегства от угрозы, либо оборонительная агрессия как защита от угрозы. Причем эта агрессия может направляться как во вне — на угрозу, так и во внутрь самого человека, порождая у него апатию, депрессию, суицидальные настроения, нервные срывы в случае отсутствия возможности избежать этой угрозы. Э. Фромм обращает внимание на то, что «человек обладает не только способностью предвидеть реальную опасность в будущем, но он еще позволяет себя уговорить, допускает, чтобы им манипулировали, руководили, убеждали. Он готов увидеть опасность там, где ее в действительности нет. Так начиналось большинство современных войн, они были подготовлены именно пропагандистским нагнетанием угрозы, лидеры убеждали население в том, что ему угрожает опасность нападения, уничтожения, и так воспитывалась ненависть к другим народам, от которых якобы исходит угроза. На самом деле угроза была чаще всего чистой фикцией. <.. .> Мало кто согласился бы участвовать в войне <...> Но когда правительство внушает своему народу, что ему грозит опасность, то мобилизуются нормальные биологические механизмы, направленные на защиту от угрозы. <...> Только у человека можно вызвать оборонительную агрессию методом "промывания мозгов"» [Фромм, 1998, с. 257—258].

Таким образом, оборонительная агрессия — это часто реакция не столько на реальную, сколько на воображаемую угрозу, раздуваемую пропагандистским «промыванием мозгов» и массовым внушением, что мы можем наблюдать в современном социуме. Почему же СМИ, Интернет «раздувают» угрозу, сеют в общество фобии? Ибо испуганным, паникующим, «ставшим в стойку» оборонительной агрессии человеком легче манипулировать в интересах определенных властных структур. Перевозбужденная психика не способна к четкому логическому мышлению и осмыслению ситуации, видению различных аспектов возникшей проблемы.

Следует особо отметить, что постоянное вещание через СМИ информации о преступлениях, войнах, жестокостях, демонстрация фильмов ужасов, компьютерные игры, в которых присутствует насилие, оказывает деградационное воздействие на мировоззрение личности. Впитывая в себя такого рода информацию, человек незаметно для себя самого обретает садистские наклонности.

Существование насилия неизбежно, более того, оно иногда играет прогрессивную роль в переходе от одного типа социального строя к другому. Но при этом очень важное значение имеет отношение к насилию.Когда оно рассматривается как неизбежный элемент жизни во всех ее проявлениях, когда оно легитимизируется (узаконивается и, более того, пропагандируется), то происходит уже разрушение личности и социума как такового. Возникает привычка к насилию, жестокости, агрессии, более того, вырвавшаяся из недр человека, агрессия разрастается, как снежный ком, по отношению к другим людям. [Шелковая, 2016]

Как отмечает 3. Бауман, «в наши дни притупилась чувствительность к боли, насилию, разрушениям, т. е. как раз к проявлениям варварства <...> в современной жизни насилие, нецивилизованность становятся обычным явлением, а эпатирующее нарушение всех установленных границ и рамок — своего рода (анти-нормой)» [цит. по: Мотрошилова, 2007, с. 114].

Рост агрессии и жестокости среди людей, которое наблюдается в современном обществе и повсеместно культивируется, является, на мой взгляд, проявлением предсмертных судорог умирающей цивилизации. Элвин Тоффлер так описывает современность в своей работе «Третья волна» (1980): «...стало всё более популярным видеть события в мрачном свете <.. .> большие массы людей, находящиеся на постоянной диете из плохих новостей, фильмов о несчастьях, апокалиптических библейских историй, кошмарных сценариев, выпускаемых престижными «мозговыми центрами», очевидно пришли к выводу, что нынешнее общество не может быть спроецировано в будущее, поскольку будущего вообще нет <...> мы представляем собой последнее поколение старой цивилизации и первое поколение новой (курсив мой. — Н. Ш.)» [Тоффлер, 2002, с. 35—36]. Но самое страшное, что создается впечатление, что сходит с ума все западное общество. Однако это «сумасшествие» — лишь проявление перехода, бифуркации от одного типа цивилизации к другому.

Осмыслению современных социальных процессов может помочь, на мой взгляд, синергетика. Если рассматривать общество как живую самоорганизующуюся систему, как это имеет место в синергетике, то происходящие сегодня социальные процессы представляют собою бифуркацию и каскад бифуркаций социума, ведущий к переходу общества от одного типа к другому. При непрерывном изменении параметров могут возникать каскады бифуркаций. В результате последовательности бифуркаций в динамической эволюционирующей системе возможно установление хаотического режима. Каскад бифуркаций — один из типичных сценариев перехода от порядка к хаосу. [Музыка, 2011]

Зона бифуркации — это социальная революция, переходный процесс, качественный скачок в развитии общества, где действие объективных законов опосредуется сознанием людей, это взрыв или вспышка еще не развернувшегося смыслового пространства культуры, которая содержит в себе потенциальные возможности будущих путей развития [Музыка, 2011].

Если общество способно изменить привычную систему ценностей и стереотипы поведения, то система может сохраниться. Это — кризис. Если общество не находит новых путей развития, оно распадается. И на его месте возникает другое общество, с другой системой ценностей. Это — катастрофа. В итоге жизнь и судьба современного человека превращается в своего рода «перманентную бифуркацию», а процесс принятия решений включен во внешнюю ситуацию — когда само общество просто не дает человеку вести инерционное существование [Кульпин, 1996].

Одной из отличительных черт современного общества является его массовизация. Следует отметить, что феномен массовизации не является новым предметным полем для исследования. Он осмысливался в трудах таких известных мыслителей, как X. Арендт, Д. Белл, Э. Канетти, Г. Лебон, К. Мангейм, С. Московичи, Ф. Ницше, X. Ортега-и-Еассет, Ж. Сорель, Е. Тоффлер, 3. Фрейд, Э. Фромм, О. Шпенглер, К. Юнг, К. Ясперс, а также отечественными исследователями П. Гуревичем, Н. М. Волвенко, П. Захаровой, А. Кольевой, А. Косаревой, Г. Оботуровой, В. Полосиной, Г. Почепцовой, Ю. В. Серовой и др. В данной работе не ставится цель раскрыть какие-либо принципиально новые аспекты этой проблемы, но лишь осуществляется попытка расстановить акценты, помогающие увидеть и понять те социальные процессы, которые происходят сегодня в нашей стране и мире.

Одной из отличительных особенностей современного мира является кардинальное изменение характера социализации личности. Если раньше вступление в общество, социализация заключались в обучении определенным социальным ролям и играм, присущим данному социальному слою и выявлению личностного потенциала, то вхождение в современное общество сопровождается постоянным процессом оболванивания, обезличивания, нивелировки личности, превращению неповторимой индивидуальности в человека массы, «человека без свойств». И, как это ни парадоксально звучит, именно рост цивилизации, невиданный дотоле рост техники, приводит к децивилизованности людей, массовому превращению их в безликое стадо, толпу, созданию «массы мирового масштаба» (С. Московичи).

Если до конца XX века обществами руководили избранные лидеры, то с конца XX — начала XXI века главными манипуляторами общественного и личного сознания стали масс-медиа, ведущим среди которых является Интернет. Появился новый тип общества — «сетевое общество», гражданами которого являются «сетевые коммуниканты», отношение между которыми основывается на взаимообмене информацией. На смену личностному общению душ приходит часто безликая коммуникация. Интернет оплел своею сетью уже 4,021 миллиарда людей на планете [GlobalDigital, 2018] и незаметно превращает их в «сетевых коммуникантов», «юзеров», «информантов» и «информируемых», «рыбок в сети». И трагедия заключается в том, что «рыбкам» нравится быть «рабами сети»! И вновь очень актуально звучат слова И. Хёйзинга: «Как никогда прежде, люди кажутся рабами слова, лозунга, чтобы поражать им друг друга наповал: вербицид (dooddoeners) в буквальном смысле слова. Мир насыщен ненавистью и взаимонепониманием. Нет такого прибора, которым можно было бы измерить, каков процент поглупевших и одураченных (курсив мой. — Н. Ш.)» [Хёйзинга, 1992, с. 352].

Человек-масса, человек-варвар XXI века порожден не тяготами жизни, а ее благами. С детства формируется не способность преодолевать препятствия и достигать поставленных целей, бороться за самореализацию, а тяга к непрерывному потоку «желания желаний», что приводит к разочарованиям и, как следствие, обидам и агрессии, ибо нет предела человеческим желаниям и, конечно, все они не могут быть удовлетворены. Кроме того, желания эти концентрируются на материальных, а не духовных ценностях, погружающих человека в «тленность мира».

Еще в 1930 году Хосе Ортега-и-Гассет в своей работе «Восстание масс» выделил две основные черты психологии «человека-массы», это: «беспрепятственный рост жизненных запросов <...> второе — врожденную неблагодарность ко всему, что сумело облегчить ему жизнь (курсив мой. — Н. Ш.)» [Ортега-и-Гассет, 2002, с. 57]. Не это ли, но в усилившемся размере, мы наблюдаем сегодня, в начале XXI века? В одной из заключительных глав «Восстания масс» Ортега-и-Гассет, отвечая на вопрос «Кто правит миром?», пишет: «...новый человеческий тип, который сегодня преобладает; я назвал его массовым человеком и отметил, что основная его черта — сознавая собственную заурядность, утверждать свое право на нее и не признавать авторитетов. Поскольку этот тип преобладает в каждом народе, естественно, что картина повторяется на международном уровне. Народы относительно массовые, народы-массы рады взбунтоваться против народов творческих — великого меньшинства, сотворившего историю» [Ортега-и-Гассет, 2002, с. 126].

Следует отметить, что «сознание индивида» в корне отличается от сознания, вернее, «души толпы», и, соответственно, человека, растворившегося в толпе, ставшего частицей этой толпы, «человеком-массой», на что обращает особое внимание в своей работе «Век толп» (1981) Серж Московичи, опираясь на идеи, высказанные основателем социальной психологии Гюставом Ле Боном в его работе «Психология толп» (1895). «Основной характерной чертой толп, — пишет Серж Московичи, — является слияние индивидов в единые разум и чувство, которые затушевывают личностные различия и снижают интеллектуальные способности <...>,— и далее цитирует Ле Бона. — С того самого момента, когда люди оказываются в толпе, невежда и ученый становятся одинаково неспособными соображать (курсив мой. — Н. Ш.)» [Московичи, 1998, с. 106]. Толпа не рассуждает, она, по мнению Ле Бона и С. Московичи, подобна женщине, которая импульсивна и непредсказуема, в которой легко зародиться как агрессии и ненависти, так и героизму. Толпа слушается не разума, но «голоса чувств», поэтому она легко внушаема. При этом имеет место смешение ощущаемой реальности и реальности внушенной. Роль «двигателя» толпы играют вожди, обладающие харизмой или, что более характерно для сегодняшнего общества, масс-медиа.

Личность бежит от толп, боится толпы, испытывает к толпам отвращение, массовый человек тянется к массе, толпе. (прим.ред: Именно "толповым" подходом заряжена система соревнования за внимание в Facebook и в ином другом "социальном сообществе": когда авторитет содержательной адекватности подменяется критерием количественной, массовой, поддержки лайками и другими средствами свидетельства легитимности большинством) А толпами, особенно искусственно перевозбужденными (!), легко манипулировать по усмотрению власть имущих, мобилизовать их на какие угодно массовые и иррациональные действия, внедряя в их сознание экономические и политические мифы, которые, подобно эпидемиям, заражают людей в глобальном масштабе. Не это ли является одной из причин массового обезличивания современных людей, их массированной массовизации и нагнетания массового психоза?

Всматриваясь и вдумываясь в процессы, происходящие в обществе и людях, я все чаще прихожу к мысли, что люди — неживые. Они слушают, но не слышат, смотрят, но не видят реальный, живой мир. Каждый человек и общество в целом создают при-думанные их головами миры и живут в них. Человек все более утрачивает способность, присущую всему живому — чувствовать чувства окружающих. Сможет ли человек, чувствующий чужую боль как свою, причинить боль Другому, и тем более получать удовольствие от страданий других? Почему на протяжении всей истории человеческой цивилизации наблюдаются садо-мазохистские тенденции в отношениях людей друг к Другу, животным, природе? Или человек по своей природе садо-мазохист?

В современном мире зло и агрессия достигли тех пределов, когда уже встает вопрос о самоуничтожении человечества. Какова природа и причина человеческого зла и как предотвратить нависшую над людьми угрозу?

Замкнувшись в скорлупе своего эго, абсолютизировав свой ум и пренебрегая голосом сердца, человек не только утрачивает способность любить мир и людей, но и слышать, видеть и понимать (адекватно воспринимать) окружающий «скорлупу эго» мир. Абсолютизация разума, головы постепенно привели к превращению человека в био-робота, запрограммированный био-автомат, опутанный «паутиной» Интернета, в придаток компьютеров и мобильных телефонов, созданных его же головой. Уйдя от реального, чувствующего «мира сердца», человек пришел в виртуальный, при-думанный «мир головы». И это неизбежная закономерность. [Шелковая, 2014]

В результате происходит о-без-личивание человека, потеря им своей идентичности, превращение его в «человека массы». Более того, происходит массовая дебилизация населения и его зомбирование. Кто заинтересован в этих деградационных процессах? Власть имущие. Зачем? Чтобы было легко управлять. Ради чего? Ради «ее величества власти», ради «золотого тельца». К подножию абстрактной власти, мертвогозолотого тельца кладут живые человеческие жертвы... Мертвое властвует над живым. [Шелковая, 2014]

Утратив чувство сакрального, человек утрачивает божественное чувство любви ко всему сущему. Человек становится агрессивным. Но по закону бумеранга эта агрессия возвращается назад. Происходит процесс суицида человечества.

Можно ли предотвратить этот процесс, остановить несущееся к бездне небытия человечество, очистить душу человека от зла? Да, можно. Это путь возвращения к себе. Суть этого выражения мистики всех времен и религий видели в возвращении человека к Богу, а тем самым к самому себе как богоподобному существу, человеку сердца — homocardiacus, возвращение к своей утраченной духовно-душевно-телесной целостности, в которой доминирует не животное (или машинное!), а духовное начало. [Шелковая, 2015]

Позволю себе привести длинную цитату из работы И. Хёйзинга «В тени завтрашнего дня», образно и глубоко философски освещающего этот необходимый для выживания человечества процесс:

Однако, безусловно, это не будет повтор древности и «естественного человека», но лишь новый виток развития цивилизации, который Э. Тоффлер назвал «Третьей волной» (постиндустриальной цивилизацией), являющейся неким диалектическим снятием всего лучшего из цивилизаций Первой (доиндустриальной цивилизации Древности и Средневековья) и Второй волны (индустриальной цивилизации Нового и Новейшего времени), сочетающейся с Hi-Tech и существенной трансформацией сознания (появление космического сознания) и психосферы Земли [Тоффлер, 2002].

И люди современного общества должны осознать, что главная задача «вновь овладеть и управлять этим миром, как им следовало бы управлять, не дать ему погибнуть в безрассудстве и само ослеплении, снова пронизать его духовностью» [Хёйзинга, 1992, с. 366].

на основе материала из Вісник ХНУ імені В. Н. Каразіна. Серія «Філософія. Філософські перипетії». Випуск 60. 2019, источник

Сподобалась стаття? Подаруйте нам, будь-ласка, чашку кави й ми ще більш прискоримося та вдосконалимося задля Вас.) SG SOFIA - медіа проект - не коммерційний. Із Вашою допомогою Ми зможемо розвивати його ще швидше, а динаміка появи нових Мета-Тем та авторів тільки ще більш прискориться. Help us and Donate!