Протест как предельное испытание структуры на прочность

За последние два десятилетия было много маханий по воду того, как восстановить власть рабочего класса. Много чернил и кислорода расстрачено в дебатах о том как двигаться вперед рабочему классу. Наконец, в 2018 году, когда рабочий класс и организации, которые он создавал - профсоюзы, - казалось, были на последнем издыхании, работники сферы образования в Западной Вирджинии прекратили свою работу в результате 100-процентной забастовки. Они выиграли. Забастовка была настолько впечатляющей, настолько динамичной, что внезапно рабочие в других штатах поняли, что они тоже могут бастовать, укрепляя наше понимание того, что рабочие учатся бастовать, наблюдая, как другие рабочие бастуют и побеждают. Несомненно, одна из причин того, что корпорации приложили столько усилий, чтобы разбить предыдущие периоды забастовок, заключается именно в том, что класс работодателей знает угрозу, которую представляет собой хороший пример. Хотя все шесть крупных забастовок весной 2018 года, в том числе в Западной Вирджинии, Оклахоме, Кентукки, Колорадо, Аризоне и Северной Каролине, были захватывающими и важными, победы, эти все менее и менее ощутимые, были неравномерны. Это связано с условиями в различных штатах, историей и другими факторами, которые не являются предметом обзора этой книги.

Однако очевидно, что часть различий в успехе была связана с различиями в готовности к удару, в том, что Джон Стоубен называет механизмом удара, по штатам. В результате забастовок, вызванных потрясением в сфере образования прошлой весной, и, возможно, тактического использования слова «забастовка» в наиболее символических протестах, связанных с действиями в сфере быстрого питания, идея забастовки привлекает больше внимания в популярном дискурсе, со времен, как Рональд Рейган разгромил забастовку работников авиадиспетчерской службы в 1981 году. До 2018 года единственной другой забастовкой в этом столетии, которая привлекла внимание нации, была та захватывающая, проведенная чикагскими учителями в 2012 году. Нет сомнений, что Забастовка Чикагского союза учителей 2012 года и сами забастовщики из Чикаго оказали большое влияние на решение педагогов из Западной Вирджинии уйти с работы, объединенные, вызывающие и ликующие.

Самый верный способ восстановить власть рабочего класса - это организовать программу забастовок с высоким уровнем участия в тех секторах, где рабочие могут бастовать, чтобы победить. Зачем? Чтобы забастовки были успешными в Соединенных Штатах, они требуют участия рабочих не менее чем на 90 процентов. Чтобы достичь этого крайне необходимого высокого уровня участия сегодня, обычные работники вынуждены делать две вещи: создавать непоколебимую солидарность, преодолевая многие препятствия, усовершенствованные и развернутые их боссами, и разрабатывать то, что организаторы называют жесткой, эффективной структурой рабочего места. Как только работники приобретут опыт, они смогут передать свое понимание того, как построить единство и структуру в своих сообществах, навыки, срочно необходимые для борьбы с плохими лэндлордами, в том числе и с чрезмерными мега-собственниками, Airbnb, - бросить вызов корпоративным демократам на первичных выборах и плохим политикам любой партии на всеобщих выборах, и победить в избрании мер, которые облагают налогом корпорации и сверхбогатых. Свидетельства о последствиях высокого единства и жесткой структуры уже оказываются монументальными на избирательной арене, когда преподаватели из Оклахомы выбивают четырнадцать из девятнадцати законодателей, выступивших против их требований о забастовке, менее чем через полгода после их протеста. Еще более примечательно, что сами преподаватели заменяют их в законодательном собрании штата.

Это прекрасное время, чтобы привлечь внимание людей к малоизвестной книге о стратегии забастовок, впервые опубликованной в 1950 году и названной просто «Стратегия забастовки». Хотя прошло почти семьдесят лет с момента ее выпуска - и восемьдесят два года с того момента, как ее автор Джон Стоубен начал писать о забастовках - часть того, что так интригует в книге, «практическом руководстве для рабочих при проведении забастовок», в его истине остаются актуальными и сегодня. И все же книга Стоубена отсутствует в случайном поиске по индексу многих недавних книг о забастовках, и, похоже, об этом мало кто слышал. Впервые я прочитала книгу - на самом деле поглотила ее - в 1997 году. Она давно не печаталась, и полученная копия была едва читаемой фотокопией в переплете из трех колец. Двадцать лет спустя книга стала общественным достоянием, и вы можете найти ее полный PDF-файл в Интернете. Обложка книги описывает ее как «первую в своем роде», содержащую практическое пособие по проведению забастовок; краткая драматическая история забастовки с 1776 года по настоящее время; анализ методов, применяемых промышленностью в ситуациях забастовки; и изучение квалификаций для трудового руководства».

Джон Стоубен был машинистом, который в конечном итоге стал штатным организатором Конгресса промышленных организаций (CIO). Он был частью команды, которая помогла организовать сталелитейщиков в 1930-х годах и был организатором Оргкомитета сталелитейщиков (swoc), назначенного в Янгстаун, штат Огайо, во время забастовки Little Steel в 1937 году. Он пережил Резню Женского Дня, так называемый, потому что жены забастовщиков Republic Steel присоединились к своим мужьям на пикете, что бросило в ярость местного шерифа, и привело к одному из самых жестоких забастовок в ту эпоху. Участие Стоубена в CIO можно охарактеризовать тем, как Джек Метцгар, автор книги «Удивительная сталь», описал людей, которых нанял Джон Л. Льюис: «Он [Льюис] подметил социалистов, коммунистов, троцкистов и различных и независимых фрилансеров-революционеров - всех, кто знал, как организовать людей для дисциплинированного коллектива. действия".

События 1937-го во время забастовки Little Steel:

Чарли Ричмонд, капитан полиции Янгстауна, ответственный за наблюдение за пикетом, был недоволен, когда протестующие женщины вышли на улицы, и решил найти лидера профсоюза, чтобы немедленно положить конец их демонстрации. Когда он не смог найти лидера, чтобы остановить протест, он собрал небольшой контингент полиции, с требованием, чтобы женщины ушли. Его менее чем прогрессивные взгляды разозлили женщин, которые ответили на его отношение плевками и руганью по отношению к офицерам. Когда они отказались уходить, капитан полиции приказал запустить слезоточивый газ по женщинам и их детям, которые также присутствовали на демонстрации. Во время нападения младенец, которого несла одна из женщин, был ранен. Возмущенные профсоюзные работники начали лететь на место происшествия. Они напали на полицейского, который был изолирован от других офицеров, что привело к стрельбе из полиции. Битва, которая произошла прямо перед парадными воротами Republic Steel, не помешала профсоюзным работникам - они перегруппировались, и противостояние с полицией переросло в тотальную битву. Встреча продолжалась всю ночь, когда местные лидеры SWOC делали все возможное, чтобы защитить профсоюзных работников и восстановить порядок. Они поняли, что их попытка отделить враждующие группы была напрасной, когда они стали свидетелями того, как один из сторонников профсоюза, Джон Богович, умер после того, как его ранили в шею. Когда известие о смерти Боговича донеслось к жителям Янгстауна, наступила схватка. Сторонники профсоюзов открыли ответный огонь по полиции, сцена, которую свидетели описали как «Великая война [начинается] снова». К рассвету губернатор Огайо призвал более 5000 членов Национальной гвардии, чтобы защитить Янгстаун. Организатор SWOC Джон Стоубен был вынужден договориться о мирном выводе полицейских сил, в то время как остальные сторонники профсоюза собрались для подведения итогов событий ночи.

В конце концов, Republic уволила многих профсоюзных лидеров, и сталелитейщики были вынуждены продолжать борьбу за достоинство рабочих. Комиссия по гражданским свободам при сенате США расследовала забастовку, установив, что 16 человек погибли и 283 получили ранения, а некоторые из них были убиты выстрелом в спину, убегая от полиции. Было установлено, что полицейские силы были наняты!! сотрудниками Republic Steel и получили более 160 000 патронов для района Янгстаун. Один из профсоюзных организаторов оглядываясь на прошедшее описывал ее так: «Газ… летит повсюду, летят выстрелы и вспыхивают взрывы, и это был первый раз, когда я видел что-то подобное в своей жизни». Только в 1941 году компании Little Steel наконец признали профсоюзы.

Прежде чем стать штатным организатором для CIO, Стоубен в начале 1930-х годов был штатным директором Нью-Йоркского отделения Лига единства профсоюзов, коммунистической организации. Из многочисленных досье на Стоубена мы знаем, что его настоящее имя - Исаак Рийок, он родился в Украине в 1906 году и иммигрировал в Соединенные Штаты в 1923 году. Он продолжал работать в качестве штатного сотрудника профсоюза с первых дней его работы впредь до того, как он опубликовал «Стратегию забастовки». Тогда он будет отстранен от должности секретаря-казначея New York Hotel Front Service Employees Union Local 144 of the Building Service Employees International Union, afl. Он закончит членство в партии, выйдя после разоблачения преступлений Сталина Хрущевым в 1956 году, и он вскоре после этого умер. Очевидно, что его понимание стратегии забастовки было в значительной степени сформировано благодаря организации в сталелитейной промышленности и забастовке Little Steel.

Стоубен в своих лучших проявлениях, и руководство имеет наибольшую ценность, когда он описывает "гайки и болты" протестной техники, битвы с боссами и как победить в кампании с боссами. Наименее интересные части книги - когда он продвигает партийное учение (большая первая часть). Книга содержит триста страниц текста до «переклички мертвых» - своего рода указатель, которого нет в более поздних книгах о забастовках, и напоминание о суровых условиях, из которых возникло наше гораздо более сильное рабочее движение. Стоубен разбивает свои идеи на четыре части, начиная с превосходной главы, озаглавленной «Право на забастовку». Как профсоюзный организатор и ученый я уже давно использую определение забастовки Стоубена, которое приводится на второй странице этой главы: «Забастовка - это организованное прекращение работы. Это коллективное прекращение производства или услуг на заводе, в отрасли или области с целью получения уступок от работодателей. Забастовка является рабочим оружием для соблюдения трудовых требований».

Это определение забастовки контрастирует с символическими забастовками, доминирующими после экономического краха 2008 года, в том числе в кампаниях быстрого питания и протестах против жесткой экономии в Европе, которые носят характер протеста и вызывают у участников хорошее настроение, но не хватает силы коллективного отказа от труда. Забастовки в сфере образования, начавшиеся в Чикаго в 2012 году до начала осеннего учебного года в штате Вашингтон, соответствуют определению Стоубена. Примечательно, что Стоубен говорит нам, что право на забастовку - это «свобода, гарантированная Тринадцатой поправкой к Конституции», смелое и долгожданное утверждение, но, к сожалению, не понимаемое как закон страны.

Стоубен пишет во время принятия Закона Тафта-Хартли 1947 года: «На нынешнем этапе борьбы главная опасность не в том, что право на забастовку может быть полностью отозвано. Скорее, дело в том, что это право может быть настолько выхолощено через федеральное законодательство и законодательство штата, что станет лишь теоретическим». Этот анализ предвещал то, что впоследствии произойдет с такими законами, как Закон Тейлора в штате Нью-Йорк и даже sb7 в Иллинойсе, принятый в 2011 году как попытка помешать чикагским учителям. Большую часть остального от первого раздела стоит пропустить. Гораздо лучшую историю забастовок и особенно про безжалостный характер корпоративного класса в США можно найти в «Забастовке» Джереми Брехера! Вместо того, чтобы обсуждать политику и труд в контексте США, прочитайте «Городские окопы» Иры Кацнельсон или "О положении в стране" Нельсона Лихенштейна.

Сегодня, частично благодаря кампании Берни Сандерса, набирающим положения Демократическим Социалистам Америки (dsa), а также росту Трампа и поддерживающих его сил, страйки, как определял их Стоубен, возвращаются. Мы должны быть благодарны, что Стоубен действительно предлагает базовое руководство по стратегии удара. Начиная со второй части книги, глава пятая, под названием «Подготовка к битве», через шесть, «На линии», семь, «Наступление» и восемь, «Общественная поддержка», в сочетании с переходом на четырнадцатую, « Руководство забастовкой», он посвящает более ста страниц всякой полезной мелочи, необходимой для успеха забастовки. Хотя некоторые очень недавние книги также полезны здесь - в том числе, как начать свой союз, из трудовых заметок; и «Страйк за Америку» Мики Утрихта, рассказывающий об уроках из Чикаго в 2012 году - Стоубен предлагает гораздо больше деталей. После предостережения «Если Тафт-Хартлеизм будет сохраняться в течение какого-то промежутка времени, организованный труд снова столкнется с новым спонсируемым работодателем продавливанием «open shop» (прим.ред "open shop" - это когда фабрика, офис или другое коммерческое учреждение, в котором профсоюз, выбранный большинством работников, выступает в качестве представителя всех работников при заключении соглашений с работодателем, но членство в профсоюзе не является условием трудоустройство.), - заявляет он: «Тщательная подготовка к забастовке чрезвычайно важна - очень часто поведение и результат забастовки зависят от качества подготовительной работы». Он освещает различия между неорганизованными, вновь организованными и профсоюзными работниками и понимает, что подготовку к забастовке лучше всего оценить при тщательном анализе силы заблаговременно до самого удара («То, чем они являются, зависит от характера ожидаемой борьбы»).

В случае неорганизованных или вновь организованных работников Стоубен подчеркивает то же, что знают сегодня организаторы: вы должны сосредоточиться на «наихудших», то есть на «ключевых заводах и отделах, которым уделяется особое внимание». Нет смысла тратить все время на привлечения уже про-профсоюзных активистов. На самом деле, это пустая трата усилий в жесткой борьбе, чтобы тратить время на тех, кто уже на вашей стороне. Энергия должна быть направлена на районы, где люди еще не находятся на борту. В ситуации, когда профсоюз уже создан, он подчеркивает, что ключевые задачи достигаются когда донесено всем работникам и их семьям три вещи: «во-первых, что требования, предъявляемые к работодателям, справедливы и разумны; во-вторых, что эти требования могут быть получены только путем забастовки; в-третьих, что если забастовка будет объявлена, они должны активно участвовать и поддерживать ее до самого конца». Он отмечает то, что многие профсоюзные лидеры упустили за последние семьдесят лет: «Недостаточно созвать собрание членов и принять решение большинством голосов на забастовку. В большинстве профсоюзов присутствие на членских собраниях совершенно неудовлетворительно».

Затем Стоубен в общих чертах рассказывает о том, что все успешные забастовки в недавнем прошлом сделали, добрались до каждого участника «в магазинах или дома». И хотя его язык устарел и связан в основном с работниками мужского пола, с которыми он имел опыт, его высказывания направленные к "Мисис Страйкующей" (упс!) «жены, дети» и многие другие, нашли бы отклик и аж в Чаттануге, штат Теннесси, где Объединенные работники автомобильной промышленности были организованы в 2014 году во время кампании Volkswagen, когда босс сделал именно это: пошел к женам и семьям за пределами завода. Стеубен в хорошем смысле одержим идеями, необходимыми для победы сегодня: объединением рангов, стремлением к более тесным отношениям со всем окружающим сообществом, кампанией в средствах массовой информации и связям с общественностью и прививкой против ключевых элементов кампании босса.

Если "Стратегия забастовки" читается как руководство, а не как повествование, это очень поучительно. Например, упомянутые выше особенности и многие другие изложены в пятой главе, которая является самой длинной. Если бы люди больше ничего не читали, они бы получили хороший обзор ключевых аспектов забастовок, включая, очевидно, «Вовлечение в ряды», как наиболее важный аспект работы. Стоубен прямо заявляет: «Для забастовки нужны активные участники, а не наблюдатели». И «Руководство забастовки должно быть намного шире, чем руководство регулярного профсоюза; для более широкого участия рядовых сотрудников, чем сильнее забастовка». Он подробно описывает создание ключевых ударных комитетов, перечисляет многие типы комитетов и акцентирует внимание на протяжении всего эссе на тему расы и расизма: «Конечно, ни один забастовочный комитет не может считаться действительно репрезентативным, если только в нем не предусматривается адекватное представление о негритянских рабочих на забастовке».

В дополнение ко всему прогрессивному движению, профсоюзам сегодня было бы хорошо понять, что бесконечный поток ветеринаров Ирака и Афганистана приносит те же самые навыки, опыт и ценность, а также боль и страдания. Обсуждая нытиков в профсоюзах, которые жалуются на апатию, Стоубен говорит: «В каждом местном профсоюзе, на каждом заводе сотни преданных и умных мужчин и женщин…. Многие из этих работников обладают большими способностями, и мудрый руководитель забастовки знает, как вынести это на поверхность и заставить его работать на благо профсоюза». Это похоже на то, как если бы пятая глава была кратким изложением остальной книги, но последующие детали - это то, что выходит за рамки других книг, которые вы можете легко найти в печати.

В шестой главе он подчеркивает значение 100-процентной забастовки и вновь акцентирует наше внимание на том, что означает создание высокого единства и широкого участия: «Но даже без элемента неожиданности, забастовка будет полностью эффективной, если на забастовочный призыв отвечает все 100%». Просто нет никаких причин и никаких оправданий, чтобы не устраивать сегодня 100%-ные забастовки, будь то по оборонительным причинам - как, например, с принятым в 2011 году Иллинойским законом, который обязывал участвовать не менее 75% учителей, чтобы страйку был дан зеленый свет, или с недавним принятым в Великобритании законом, согласно которому участие в голосовании за забастовку должно составлять не менее 50 процентов, или по более очевидным оскорбительным причинам.

Даже вне угрозы более репрессивного законодательства, за исключением высококвалифицированных и структурно влиятельных работников, большая часть силы рабочих основывается на их количестве и единстве, а также на эффективной организации, а не на их незаменимости. Это всегда было правдой: всегда были рабочие с большей способностью к забастовке и меньшей способностью к забастовке. В 1930-х и 1940-х годах, в эпоху, когда Стоубен приобрел свой опыт, прежде чем выделил время для того, чтобы закрепить его в "инструкциях", CIO не был в равной степени сосредоточен на всех секторах рабочих. Он даже не был в какой-то степени ориентирован на всех типов работников. Скорее, он был очень сфокусирован на отраслях, которые, по его мнению, предоставляли рабочим наилучшую возможность для проведения забастовки. И в рамках этих отраслей, «базовых отраслей», весь подход был в строительстве единства на рабочем месте. Как бы ни были захватывающими недавние забастовки медсестер - их таких гораздо больше, чем думают люди, но они привлекают меньше внимания, поскольку им не хватает общенационального характера недавних "образовательных" забастовок - они упустили слишком много власти и не смогли добиться массового политического просвещения, которое бы вылилось в забастовки целых больницы, с участием всех работников вместе.

Стоубен вникает в подробности о пикетах, их роли в оказании «здорового, морального давления на слабыхбастующих или слабеющих» и необходимости знать, где все находятся в любое время. Он также ясно, что пикет представляет то, что некоторые из нас сегодня называют «демонстративным» участием большинства. Демонстрируемая часть сверхбольшинства сегодня так же важна, как когда Стоубен писал: «Линия пикетирования выполняет еще одну функцию: она демонстрирует публике, что сотрудники твердо стоят за забастовкой». Потому что усилия работодателя по связям с общественностью, а также попытки склонить движения к работе, опирающиеся на рассказы, которые предполагает выгоду лишь небольшой группы работников, тут демонстрируемое сверхбольшинтсво выполняют несколько функций.

В преддверии самых успешных на сегодняшний день забастовок проводится бесчисленное количество испытаний конструкции, позволяющие узнать, какое рабочее место или рабочие места действительно готовы страйковать, чтобы победить. Стоубен рассказывает о с «предварительных пикетах» работниках «Объединенной электротехники», когда «репетируют массовые пикеты», в то время как еще находятся на переговорах. У него есть страницы о том, что должен включать в себя хороший план пикетирования. В главе о государственной поддержке он предлагает выйти далеко за рамки сегодняшних нисходящих альянсов «трудовых сообществ» и отмечает, что работу по налаживанию серьезных отношений с более широкой аудиторией лучше всего выполняют самые талантливые организаторы, а не неопытные активисты, назначенные для галочки, что как правило, слишком поздно, чтобы иметь значение. «Задачу нельзя оставлять в руках неквалифицированных специалистов», - пишет Стоубен. «И при этом это не может подождать, пока битва не началась. Один из самых способных организаторов должен быть назначен… ». Он продолжает рассказывать истории, в том числе о том, как у них более ста священнослужителей из разных конфессий подписывают заявление в поддержку забастовки в Янгстауне в 1937 году.

Вся третья часть посвящена войне с боссами. Потому что - по крайней мере в США - война с боссами прочно укоренилась в Белом доме, это важные и полезные пять глав, где он рассказывает о насилии на пикете, элементах борьбы с боссами и о том, как прививаться против работодателя - все ключи к победе сегодня. В единственной рецензии на книгу «Стратегия забастовки», которую я нашла у старшего редактора Бюро статистики труда (bls) и опубликованной в Обзоре производственных и трудовых отношений (можно представить его симпатии с учетом условий), говорится:

Рецензент BLS потрясен идеей о том, что враждебность работодателей будет существовать, не говоря уже о кричащем возвращении после краткого перемирия в беспощадную классовую войну, возглавляемую работодателями. Этот важный момент: период, когда уровень жизни рабочих улучшался; где качество жизни рядового американского работника двигалось в правильном направлении; где неравенство неуклонно падает; где местные органы власти, правительства штатов и федеральные власти более чутко реагировали на нужды всего народа, а не только генеральных директоров, было основано на элите, отчаянно нуждающейся в трудовом мире из-за эпохи забастовок с высоким уровнем участия.

Те, кто сомневается в анализе необходимости массовых забастовок и пустых лозунгов, таких как «Мы будем помнить в ноябре» и «социальное партнерство», должны прочитать только первые строки постановления Верховного суда в июне 2018 года в деле Janus vs afsmce. Судья Сэмюэль Алито, пишущий для большинства, заявляет: «Ни одно из двух оправданий Абуда обоснования агентских сборов проходит проверку по этому стандарту. Во-первых, взносы не могут быть поддержаны на том основании, что они способствуют интересу к «трудовому миру» (прим. примирению).» Несколько предложений позже, Алито пишет: «Что бы ни было причиной такого решения Абуда 41 лет назад, в настоящее время нельзя отрицать что «трудовой мир» может быть легко достигнут с помощью менее ограничительных средств, чем обложение агентскими сборами». Сегодняшнее государственное и федеральное правовое нападение на крупнейшую оставшуюся профсоюзную рабочую силу, государственный сектор, произошло из-за того, что национальное руководство этих профсоюзов не смогло понять того, что забастовки, а не просто голосование во время выборов, являются ключом к власти рабочего класса. Внимание национального союза к избранию демократов, поскольку демократы были вовлечены в "блокировку" Уолл-стрит и Силиконовой долины, было и остается катастрофой.

Разрыв между риторикой более широкого прогрессивного движения, «Мы - 99%» и способностью фактически проявить что-либо, близкое к 99%, столь же велико, как Большой Каньон. Просто не имеет значения, какой процент, по вашему мнению, находится с вами в вашей риторике, если вы не можете сначала организовать - то есть объединиться - в сверхбольшинство (критическое большинство), а затем мобилизовать базу для коллективных действий. Забастовки сверхбольшинства (не символические забастовки и, конечно, не забастовки меньшинств) уникальны, потому что они формируют нерушимую солидарность и создают организацию среди реальных 99 процентов - вот что означает "супермажоритарность". Вы не можете позволить себе игнорировать работника, подразделение, школу, больницу, склад, колл-центр, которого нет у вас на борту, когда вы готовитесь к забастовке. Стоубен повторяет это много раз на протяжении всей "Стратегии забастовки".

Выборы за выборами в США и все чаще в Европе решаются небольшими группами и путаницей в отношении того, кто виноват в крайней боли среди рабочего класса. Небольшие маргинезы создают бесконечные возможности для Стива Бэннона в мире, поскольку их стратегия в основном заключается в стратегии босса в забастовке: разделение рабочих классов и поддержание бесполезности происходящего - те стратегии, которые рабочие учатся преодолевать при подготовке к забастовкам большинства. В США демократия со стороны демократов - это то, что привело Трампа к власти. Идиотские и пагубные предположения о том, что демократам нужно только на 1 или 2 процента больше, чтобы занять это государство или место в Конгрессе, извергаются волшебниками данных Силиконовой долины, чья преданность новой отдана элите, а не рабочему классу. Небольшие маргинезы, избирательную географию и все формы подавления избирателей лучше всего можно победить, если заново научиться организовывать сверхбольшинство в трудных условиях.

Забастовки также служат наиболее эффективной формой массового политического образования, столь отчаянно необходимой на всем Западе и, конечно же, в США, потому что забастовки проясняют обе стороны. Забастовки убирают ложную риторику Трампа и его коллег, также актуальную в списке дел, если у нас есть шанс остановить восстание очень опасного правого крыла.

Страйки сверхбольшинства тяжелы. Потому что они тяжелые, они срочные. Обсуждение Стоубена в третьей части о стратегиях работодателя по разделению работников друг от друга не является уроком истории. Это настоящее. Чтобы получить власть от сил, уничтожающих рабочий класс, - именно те силы, которые ведут к отрицанию изменения климата и уничтожают планету, - необходимо сосредоточиться на сегодняшних стратегических секторах, которые Стоубен называет основными отраслями. Сегодняшние базовые отрасли включают здравоохранение, образование и логистику, сектора, которые растут. Управляемые миссией работники в двух из этих секторов имеют глубокие неразрывные связи со своими сообществами. Они состоят в основном из женщин, часто цветных женщин, которые обещают рабочее движение, которые инстинктивно знают связь между домом, работой и обществом. Опасения, связанные с гигномикой (прим.ред. экономика частичной занятости), используются для отвлечения людей от срочной работы, которая необходима сейчас: введение программы массовых забастовок в ключевых секторах, где победа вполне возможна, когда число рабочих в этих секторах может восстановить плотность профсоюзов 1950-х годов. Чтение "Стратегии забастовки" поможет людям, не имеющим опыта забастовки, - подавляющему большинству - понять, что означает победные забастовки. Победа в забастовках, а не их потеря, создаст более уверенный, боевой, политически образованный рабочий класс.

Сподобалась стаття? Допоможи нам стати кращими. Даний медіа проект - не коммерційний. Із Вашою допомогою Ми зможемо розвивати його ще швидше, а динаміка появи нових Мета-Тем та авторів тільки ще більш прискориться. Help us and Donate!