© 2019 Strategic Group.Media
Выборы-2019: контр-революционная реакция или пост-революция?
Cogitationis poenam nemo patitur
1
Реактивный «реакционный режим».
Очередная ре-эволюционная петля завершилась в Украине новой реакцией.
Президент с автократической властью, ду-умвират двух олигархов на «входе» и на «выходе» национальной экономики, военно-силовая репрессивная машина (армия, спецслужбы, прокуратура, «анти-коррупционные органы»), лояльный к силе и власти, трусливый и низкоинтеллектуальный парламент, – так теперь выглядит новая модель управления страной.
Региональные элиты, временно укрепившись после выборов 2015 года, стали жертвой т.н. «децентрализации», которая свелась к «децентрализации дефолта и ответственности», и к взращиванию нового мелкопоместного помещичества в лице руководителей ОТГ (украинский «баронет»).
Именно региональные элиты и их лидеры (держатели экономических и политических активов своих регионов) будут подвержены негласной «люстрации» в случае успешной перезагрузки нынешнего режима в 2019 году. А «баронет» уже обретает новую роль административно-политического «штаба» режима, «сети влияния»: для будущих выборов президента, округов депутатов, кадрового пополнения лоялистских региональных центров власти. Ждать осталось недолго.
Региональные элиты, временно укрепившись после выборов 2015 года, стали жертвой т.н. «децентрализации», которая свелась к «децентрализации дефолта и ответственности», и к взращиванию нового мелкопоместного помещичества в лице руководителей ОТГ (украинский «баронет»).
Именно региональные элиты и их лидеры (держатели экономических и политических активов своих регионов) будут подвержены негласной «люстрации» в случае успешной перезагрузки нынешнего режима в 2019 году. А «баронет» уже обретает новую роль административно-политического «штаба» режима, «сети влияния»: для будущих выборов президента, округов депутатов, кадрового пополнения лоялистских региональных центров власти. Ждать осталось недолго.
Баронет
(англ. Baronet; традиционное сокращение Bart, современное Bt) — владелец наследуемого титула, выдаваемого британской Короной, называемого баронетство. Практика возведения в баронетское достоинство была введена Яковом I Английским в 1611 году для сбора денег.
В континентальной Европе не существует эквивалента баронетства, хотя наследственных рыцарей, вроде австрийского «риттера» (ritter), или нидерландского erfridder, можно считать примерно равными.
В континентальной Европе не существует эквивалента баронетства, хотя наследственных рыцарей, вроде австрийского «риттера» (ritter), или нидерландского erfridder, можно считать примерно равными.
Старой украинской олигархии как корпоративного сословия больше нет.
Оставшиеся «богатые» (бизнес АПК и ОПК) – скорее корпоративные младшие партнеры, «графья», без права самостоятельной административно-политической активности и медийно-политического инвестирования.
Вертикаль власти – гибрид из силовых структур, партизированных администраций и управляемого депутатского корпуса местного самоуправления. Некому инвестировать в политический процесс – значит некому и формировать альтернативные вертикали.
Публичные оппоненты режима, пользуясь разрешенным порядком присутствия в медиа (рубрикатор тем и идеологических оттенков жестко отрегулирован новым законодательством – внешне-политические и внутриполитические ориентиры), в состоянии влиять лишь на текущие настроения(«волны настроений»). Но не имеют ни организационных, ни кадровых, ни институциональных возможностей влиять и управлять электоральными течениями (- общие умонастроения и ожидания населения). Поэтому смена массовых умонастроений и ожиданий украинцев – от «перемен» к «порядку» - улавливается и направляется только властью. Остальные – бегают на берегу с фонариком.
Общество, доведенное войной и социальными разрушениями до предела и массового невроза, готово платить высокую цену за порядок даже в консервативном, неприглядном виде. Война, пустой кошелек, криминал на улице и непроходящая депрессия делают лояльными даже самых строптивых. Разрушение (просто на глазах) устойчивых социальных и политических мифов – от собственной миролюбивости и толерантности до банкротства былых кумиров и «священных коров» массового сознания – девальвирует любые идеализированные новшества и новые имена. «Короли» и «шуты» смешались в одном политическом карнавале масок-штамповок, и «кобелей» от «сук» уж не отличить.
Архаизация вместо модернизации– это не про экономику. Это про состояние общественных отношений, перекос демографической структуры в сторону зависимых, слабых и смирившихся, превращение системы образования в «национальное ПТУ», науки – в «экспертную среду», а культуры – в новый пролеткульт. А экономика «курочек ряб, пшеницы, конфет и чугуна» - логичное следствие.
Вертикаль власти – гибрид из силовых структур, партизированных администраций и управляемого депутатского корпуса местного самоуправления. Некому инвестировать в политический процесс – значит некому и формировать альтернативные вертикали.
Публичные оппоненты режима, пользуясь разрешенным порядком присутствия в медиа (рубрикатор тем и идеологических оттенков жестко отрегулирован новым законодательством – внешне-политические и внутриполитические ориентиры), в состоянии влиять лишь на текущие настроения(«волны настроений»). Но не имеют ни организационных, ни кадровых, ни институциональных возможностей влиять и управлять электоральными течениями (- общие умонастроения и ожидания населения). Поэтому смена массовых умонастроений и ожиданий украинцев – от «перемен» к «порядку» - улавливается и направляется только властью. Остальные – бегают на берегу с фонариком.
Общество, доведенное войной и социальными разрушениями до предела и массового невроза, готово платить высокую цену за порядок даже в консервативном, неприглядном виде. Война, пустой кошелек, криминал на улице и непроходящая депрессия делают лояльными даже самых строптивых. Разрушение (просто на глазах) устойчивых социальных и политических мифов – от собственной миролюбивости и толерантности до банкротства былых кумиров и «священных коров» массового сознания – девальвирует любые идеализированные новшества и новые имена. «Короли» и «шуты» смешались в одном политическом карнавале масок-штамповок, и «кобелей» от «сук» уж не отличить.
Архаизация вместо модернизации– это не про экономику. Это про состояние общественных отношений, перекос демографической структуры в сторону зависимых, слабых и смирившихся, превращение системы образования в «национальное ПТУ», науки – в «экспертную среду», а культуры – в новый пролеткульт. А экономика «курочек ряб, пшеницы, конфет и чугуна» - логичное следствие.
Меркантилизм и предвыборный цинизм становятся новым доминирующим умонастроением, а порядок и социальный реванш, «наказание» с приглушенной ненавистью в глазах - общим ожиданием.
Выборы – как сделка. Общество уже не ищет героев. А готово принять победителя, наделив его этим самым правом на реванш и наказания.
«Нация беглецов»
Чем больше государство наглеет и бряцает полицейскими браслетами, тем больше общество «отгораживается» и «убегает» от него.
Одни уже сбежали или невольно оказались в «русском мире», ближе к России, где порядок узнаваем и «седые пирамиды Совка» кажутся «родными». С учетом аннексии Крыма, населения «Л-ДНР», переселенцев в Россию и остарбайтеров, - речь идет о добром десятке миллионов украинцев.
Другие – с нарастающей силой сбегают на «земли обетованного Запада», наплевав на все призывы и скрижали местных моисеев. Бегут уже миллионами, с семьями и остатками бизнеса. Только в Польшу, учитывая динамику последних двух лет, могут к 2020-22 гг. переехать на работу, учебу и/или ПМЖ до 4 миллионов украинцев (уже сейчас – порядка двух!). А суммарно на Запад (от Прибалтики до США) – 6-7 миллионов как минимум.
Стоит заметить, что демографические потери в 15-18 миллионов и вымывание человеческого капитала(«золотые руки», таланты, «мозги», предприимчивость, опыт) приводят к де-капитализации Украины и к не-экономической девальвации оставшегося человеческого «ресурса» (прошу извинить за эти «деревянные» формулировки).
И третьи– уходят во «внутреннюю миграцию». Это не публицистическая метафора, хоть и взята в кавычки.
Еще 15-5 лет назад украинцы в большинстве своем были убеждены, что для перемен в государстве необходимо изменить состав центральной власти, и – колесо истории закрутится по-другому. Потрясения 90-х, майдан 2004го и «революция достоинства» в 2013-14 если в чем-то и убедили украинцев, то лишь в одном: сколько центр не меняй и шин не жги, «новая династия» лишь дограбит «украинское королевство».
Три ре-эволюционные петли затянули все пояса и горло украинцев. «Внутренняя миграция» - как отказ самим менять что-то в Центре, неверие в новых спасителей и стремление немного пожить по месту проживания. Как ожидание «порядка» и примирение (от отчаяния, скорее) с нынешней «мерзостью жизни», потому что следующее ухудшение ассоциируется уже с катастрофой общей и личной.
Большинство живущих во «внутренней миграции» - люди зависимые от государства (пенсии, социальная помощь, субсидии, зарплаты «бюджетной рабочей силы»). Источник дохода и помощи, место работы, психологическая и административная субординация с «дающим», и – что очень важно - живое сопереживание за стабильность «руки дающей» (государства) – серьезный объединяющий и сдерживающий фактор.
Как бы ни колотило украинскую политику, отъезд самых решительных и традиционный пофигизм оставшихся («кто крутится») создают ситуацию, в которой решающее слово будет за огромным пассивным «государство-зависимым электоратом». Если кто-то рассчитывает, что в канун очередных выборов нищий пенсионер или отчаявшийся социальный работник оденут белую рубаху и пойдут за правдой к выборной урне, – они, мягко говоря, ошибаются. Испуганные и телезависимые «внутренние мигранты» ничем не отличаются от ходоков в кабинеты на Банковой. Витальные инстинкты – они витальны и для олигарха, и для пенсионера.
Одни уже сбежали или невольно оказались в «русском мире», ближе к России, где порядок узнаваем и «седые пирамиды Совка» кажутся «родными». С учетом аннексии Крыма, населения «Л-ДНР», переселенцев в Россию и остарбайтеров, - речь идет о добром десятке миллионов украинцев.
Другие – с нарастающей силой сбегают на «земли обетованного Запада», наплевав на все призывы и скрижали местных моисеев. Бегут уже миллионами, с семьями и остатками бизнеса. Только в Польшу, учитывая динамику последних двух лет, могут к 2020-22 гг. переехать на работу, учебу и/или ПМЖ до 4 миллионов украинцев (уже сейчас – порядка двух!). А суммарно на Запад (от Прибалтики до США) – 6-7 миллионов как минимум.
Стоит заметить, что демографические потери в 15-18 миллионов и вымывание человеческого капитала(«золотые руки», таланты, «мозги», предприимчивость, опыт) приводят к де-капитализации Украины и к не-экономической девальвации оставшегося человеческого «ресурса» (прошу извинить за эти «деревянные» формулировки).
И третьи– уходят во «внутреннюю миграцию». Это не публицистическая метафора, хоть и взята в кавычки.
Еще 15-5 лет назад украинцы в большинстве своем были убеждены, что для перемен в государстве необходимо изменить состав центральной власти, и – колесо истории закрутится по-другому. Потрясения 90-х, майдан 2004го и «революция достоинства» в 2013-14 если в чем-то и убедили украинцев, то лишь в одном: сколько центр не меняй и шин не жги, «новая династия» лишь дограбит «украинское королевство».
Три ре-эволюционные петли затянули все пояса и горло украинцев. «Внутренняя миграция» - как отказ самим менять что-то в Центре, неверие в новых спасителей и стремление немного пожить по месту проживания. Как ожидание «порядка» и примирение (от отчаяния, скорее) с нынешней «мерзостью жизни», потому что следующее ухудшение ассоциируется уже с катастрофой общей и личной.
Большинство живущих во «внутренней миграции» - люди зависимые от государства (пенсии, социальная помощь, субсидии, зарплаты «бюджетной рабочей силы»). Источник дохода и помощи, место работы, психологическая и административная субординация с «дающим», и – что очень важно - живое сопереживание за стабильность «руки дающей» (государства) – серьезный объединяющий и сдерживающий фактор.
Как бы ни колотило украинскую политику, отъезд самых решительных и традиционный пофигизм оставшихся («кто крутится») создают ситуацию, в которой решающее слово будет за огромным пассивным «государство-зависимым электоратом». Если кто-то рассчитывает, что в канун очередных выборов нищий пенсионер или отчаявшийся социальный работник оденут белую рубаху и пойдут за правдой к выборной урне, – они, мягко говоря, ошибаются. Испуганные и телезависимые «внутренние мигранты» ничем не отличаются от ходоков в кабинеты на Банковой. Витальные инстинкты – они витальны и для олигарха, и для пенсионера.
Война и украинский мир
Война и безостановочное падение уровня жизни стали внутренней тревогой и проблемой каждого украинца, каждой семьи. Невыносимый истеричный фон самой жизни, взрывы и стрельба даже в самых удаленных от фронта уголках страны, психологические травмы сотен тысяч прошедших АТО и миллионов членов их семей, и главное – страх новых потрясений – превратили войну во внутреннее состояние самого общества.
«Война идет» не только по линии столкновения на Донбассе, но и в тихих кабинетах, в цехах и квартирах, в парламентском зале и на экранах ТВ, в сетях интернет и в очередях на рынках. Война из образной борьбы «белых» и «красных» (патриотов и сепаров, Украины и России, etc.) стала повседневной борьбой за само-выживание в условиях, каждое из которых – как «эхо войны»(цены, тарифы, налоги, хамство, угроза личной безопасности). Война – болезнь общества, которое находится на пределе само-выживания.
Боевая граната – как символ этого специфического «состояния войны». Ее анонимность (бросил и в сторону) и осколочное действие (поражает по периметру) стали отражением этого состояние невроза и агрессивной самозащиты. И частота применения боевой гранаты в самых обычных ситуациях – вплоть до личной мести за измену – свидетельствует о предельной степени запущенности войны как социально-психологической болезни.
Когда были опубличены факты перевозки оружия и прозвучали громкие обвинения в подготовке госпереворота (арестованные Рубан и Савченко), общественная реакция была парадоксальной: оружие не удивило, а обвинения в заговоре не воспринимались как серьезные. На фоне марширующих парамилитарных рот и информации о тысячах стволов на рынке, двое не вполне адекватных «перевозчиков» выглядят смешно и жалко. Их и жалеют. И не верят государству.
В обществе, слава богу, еще нет таких социальных аномалий как массовый голод или неуправляемые пандемии. Села не пылают в пожарах, а на дорогах – еще дежурят полицейские патрули. В окнах домов и на улицах горит свет.
Но режим само-выживания уже включился. На страхах и новых разочарованиях.
Общество не доверяет государственной власти. Уровень доверия к президенту, правительству, парламенту – стремится к нулю.
«Война идет» не только по линии столкновения на Донбассе, но и в тихих кабинетах, в цехах и квартирах, в парламентском зале и на экранах ТВ, в сетях интернет и в очередях на рынках. Война из образной борьбы «белых» и «красных» (патриотов и сепаров, Украины и России, etc.) стала повседневной борьбой за само-выживание в условиях, каждое из которых – как «эхо войны»(цены, тарифы, налоги, хамство, угроза личной безопасности). Война – болезнь общества, которое находится на пределе само-выживания.
Боевая граната – как символ этого специфического «состояния войны». Ее анонимность (бросил и в сторону) и осколочное действие (поражает по периметру) стали отражением этого состояние невроза и агрессивной самозащиты. И частота применения боевой гранаты в самых обычных ситуациях – вплоть до личной мести за измену – свидетельствует о предельной степени запущенности войны как социально-психологической болезни.
Когда были опубличены факты перевозки оружия и прозвучали громкие обвинения в подготовке госпереворота (арестованные Рубан и Савченко), общественная реакция была парадоксальной: оружие не удивило, а обвинения в заговоре не воспринимались как серьезные. На фоне марширующих парамилитарных рот и информации о тысячах стволов на рынке, двое не вполне адекватных «перевозчиков» выглядят смешно и жалко. Их и жалеют. И не верят государству.
В обществе, слава богу, еще нет таких социальных аномалий как массовый голод или неуправляемые пандемии. Села не пылают в пожарах, а на дорогах – еще дежурят полицейские патрули. В окнах домов и на улицах горит свет.
Но режим само-выживания уже включился. На страхах и новых разочарованиях.
Общество не доверяет государственной власти. Уровень доверия к президенту, правительству, парламенту – стремится к нулю.
Общество еще сохраняет доверие к местной власти. Но страхи те же, что и с центром: что местные власти «зажрутся», что на местах будет такой же беспредел, что и в Центре.
И что в конце концов, на местах не хватит средств от той самой распропагандированной децентрализации на больницы, школы и садики.
Общество сохраняет доверие к церкви. Но скорее по инерции, чем по вере и по заслугам. В церкви-то душа успокаивается, но на «улице» – все те же тревоги и страхи. А на улице как раз «церкви» и нет. Боится церковь «улицы».
Общество еще доверяет армии, вооруженным силам. Но это уважение замешано на опасениях и страхах перед «человеком с ружьем», который действительно за эти несколько лет превратился из «стройбатовца» в настоящего воина. Но вот положительный образ защитника трансформируется на глазах: все чаще бывшие «люди с ружьем» уходят в личную депрессивную агрессию с новым «донбасским синдромом» или в парамилитарные отряды, в криминал или в рисковый «пограничный» бизнес. В информационном потоке место подвигов заняли факты трагичных случаев и суицидов.Война ломает и коверкает, а общество уже не успевает переваривать и залечивать все ее травмы.
Общество сохраняет доверие к церкви. Но скорее по инерции, чем по вере и по заслугам. В церкви-то душа успокаивается, но на «улице» – все те же тревоги и страхи. А на улице как раз «церкви» и нет. Боится церковь «улицы».
Общество еще доверяет армии, вооруженным силам. Но это уважение замешано на опасениях и страхах перед «человеком с ружьем», который действительно за эти несколько лет превратился из «стройбатовца» в настоящего воина. Но вот положительный образ защитника трансформируется на глазах: все чаще бывшие «люди с ружьем» уходят в личную депрессивную агрессию с новым «донбасским синдромом» или в парамилитарные отряды, в криминал или в рисковый «пограничный» бизнес. В информационном потоке место подвигов заняли факты трагичных случаев и суицидов.Война ломает и коверкает, а общество уже не успевает переваривать и залечивать все ее травмы.
«Мифы вчерашнего дня»
Миф – не выдумка телесказочников, а живая, бурлящая повседневность жизни, облеченная в одежды наших представлений, знаний и заблуждений. Мифические герои и стереотипы жизни словно «рамка для фото» обрамляют саму жизнь. Изменение мифа и мифогероя происходит не по указке сверху и по договоренности сторон, а в силу исчерпания жизненного сюжета, его смены, изменения самого вчерашнего героя. Мифы живут с нами и с нами же изменяются. Одни – малозаметно, другие – словно волна - накрывают своим озарением «так воно оно как на самом деле»! Так вот, «на самом деле» - как ни парадоксально – дает сюжет новому мифу.
Собственно, мы уже пережили мифы, которые еще недавно составляли «картину мира» потрясений начиная с 2013 года. «Революция Достоинства» из нового будущего «жизни по новому» скукожилась до уровня отдельных событий осени-весны. Ее герои либо почти забыты (такие как Тягнибок), либо стали воплощением новой несправедливости и новых бед – в диапазоне от рев-премьера Яценюка до ныне действующего президента Порошенко.
Это лишь часть пазлов живой мифосюжетной канвы, в которой мы иногда вслепую, а иногда – с удивленными глазами – всматриваемся в будущее, и сюжетно-определенное, и – неизвестное.
Лишь несколько из «живых мифов», которые могут изменяться и разрушаться уже в актуальное время.
«Запад ждет Украину»- пожалуй, самый мотивирующий и всепроникающий мифосюжет. Он задает «картину мира» всему происходящему: от реформ с их децентрализацией, тарифами по-европейски и медицинскими экспериментами, до войны на Донбассе как «на границе Европы».
Миф о западном исходе Украине стал одним из нацие-образующих, придает и задает смыслы действий политикам, бизнесменам и обывателям.
Частью мифосюжета стало и бегство от агрессивной России – не столько в практическом измерении, сколько в объяснении себе и миру происходящего в собственной стране. В условиях открытого конфликта на Донбассе даже раскрытие банальной коррупционной схемы (часто – как результат внутривидовой борьбы в самом украинском режиме) представляется как победа над врагом, который сознательно или несознательно «лил воду на мельницу врага».
Вместе с тем, разворачивающаяся на Западе конкуренция за инструменты и способы преодоления глобального кризиса (экономика, сферы геоэкономического влияния, острая борьба за ресурсы развития) в ближайшее время приведет к острой схватке за право «пакта с Россией».
Кто первый – США или Германия – пойдет на такой пакт, во многом предопределит и следующий цикл в игре за переустройство Запада. Но в любом из вариантов частью пакта будет т.н. «украинский вопрос». С высокой степенью вероятности – как сфера геополитических интересов и ответственности России. В обмен на «северные потоки», разработку ресурсов Арктики, доступ инвестиций к Сибири, разруливание ближневосточных проблем и «размягчение» северокорейского режима. «Точек соприкосновения» для уравновешивания конфликтной, даже истеричной ситуации в условиях глобального кризиса более чем достаточно. И в каждой «точке» есть российский сенсор.
Трагизм ситуации в том, что последующее принуждение Украины к миру будет сопровождаться затягиванием с инвестициями, очередной волной сокрушительного компромата на нынешнюю украинскую «партию войны», формулированием новых временных рамок большого перехода и новых «больших реформ» - по меньшей мере, лет на 10-15. Причем, независимо от деклараций и хотелок, уже записанных в украинском законодательстве.
Грядущий «холодный душ с Запада» может существенно изменить не только нынешний расклад групп во власти, но и сами общественные настроения. Усилит позиции национал-радикалов в стиле «мы же говорили». Укрепит и позиции прагматиков от бизнеса, с надеждой на возвращение на старые рынки. И одновременно, усилит общий пессимизм по поводу состоятельности Украины, которой по-прежнему руководят из внешних «обкомов».
Собственно, мы уже пережили мифы, которые еще недавно составляли «картину мира» потрясений начиная с 2013 года. «Революция Достоинства» из нового будущего «жизни по новому» скукожилась до уровня отдельных событий осени-весны. Ее герои либо почти забыты (такие как Тягнибок), либо стали воплощением новой несправедливости и новых бед – в диапазоне от рев-премьера Яценюка до ныне действующего президента Порошенко.
Это лишь часть пазлов живой мифосюжетной канвы, в которой мы иногда вслепую, а иногда – с удивленными глазами – всматриваемся в будущее, и сюжетно-определенное, и – неизвестное.
Лишь несколько из «живых мифов», которые могут изменяться и разрушаться уже в актуальное время.
«Запад ждет Украину»- пожалуй, самый мотивирующий и всепроникающий мифосюжет. Он задает «картину мира» всему происходящему: от реформ с их децентрализацией, тарифами по-европейски и медицинскими экспериментами, до войны на Донбассе как «на границе Европы».
Миф о западном исходе Украине стал одним из нацие-образующих, придает и задает смыслы действий политикам, бизнесменам и обывателям.
Частью мифосюжета стало и бегство от агрессивной России – не столько в практическом измерении, сколько в объяснении себе и миру происходящего в собственной стране. В условиях открытого конфликта на Донбассе даже раскрытие банальной коррупционной схемы (часто – как результат внутривидовой борьбы в самом украинском режиме) представляется как победа над врагом, который сознательно или несознательно «лил воду на мельницу врага».
Вместе с тем, разворачивающаяся на Западе конкуренция за инструменты и способы преодоления глобального кризиса (экономика, сферы геоэкономического влияния, острая борьба за ресурсы развития) в ближайшее время приведет к острой схватке за право «пакта с Россией».
Кто первый – США или Германия – пойдет на такой пакт, во многом предопределит и следующий цикл в игре за переустройство Запада. Но в любом из вариантов частью пакта будет т.н. «украинский вопрос». С высокой степенью вероятности – как сфера геополитических интересов и ответственности России. В обмен на «северные потоки», разработку ресурсов Арктики, доступ инвестиций к Сибири, разруливание ближневосточных проблем и «размягчение» северокорейского режима. «Точек соприкосновения» для уравновешивания конфликтной, даже истеричной ситуации в условиях глобального кризиса более чем достаточно. И в каждой «точке» есть российский сенсор.
Трагизм ситуации в том, что последующее принуждение Украины к миру будет сопровождаться затягиванием с инвестициями, очередной волной сокрушительного компромата на нынешнюю украинскую «партию войны», формулированием новых временных рамок большого перехода и новых «больших реформ» - по меньшей мере, лет на 10-15. Причем, независимо от деклараций и хотелок, уже записанных в украинском законодательстве.
Грядущий «холодный душ с Запада» может существенно изменить не только нынешний расклад групп во власти, но и сами общественные настроения. Усилит позиции национал-радикалов в стиле «мы же говорили». Укрепит и позиции прагматиков от бизнеса, с надеждой на возвращение на старые рынки. И одновременно, усилит общий пессимизм по поводу состоятельности Украины, которой по-прежнему руководят из внешних «обкомов».
«Правда о войне»- это не про информационные сообщения в СМИ и подноготную военных операций. Речь о тех переживаниях и потрясениях, которые с неизбежностью предстоит пройти в ближайшее время по мере замораживания войны и продвижения формул примирения и мира. Возможности будущего живого общения с соотечественниками из Донбасса, появление новых имен и событий, новые видео и художественные образы увиденного и услышанного станут своеобразной гуманитарной «шоковой терапией» для общества, которое до последнего считала себя миро-любивым и справедливым. Сейчас сложно даже представить, какими будут психологические и социальные последствия этой «правды», но несомненно одно: масштаб и влияние в разы будут превосходить гуманитарные последствия от тем с Голодомором или ОУН-УПА во второй мировой.
Испытание примирением будем на порядки сложнее нынешнего испытания войной. Форсирование переговорного и миротворческого процесса в 2018 году сделает неизбежной повестку «правды о войне».
Бывшая узница Кремля и Герой Украины Савченко с клипами в стиле «народного кандидата в президенты» стала едва не первым политическим заключенным в статусе народного депутата и лидера партии. Превращение героини в злодея может сыграть роль бикфордового шнура, который подожжет и другие мифические фигуры.
Тимошенко Юлия вот уже добрый десяток лет живет в политике в ипостаси классического греческого героя, который «вот–вот вернется» для совершения подвига. Возвращение героя – архетипический алгоритм для любой героической фигуры. И весь сюжет с героем держит в фокусе, в ожидании и признании аж до «того самого» будущего, до запрограммированного подвига. Но вот сам путь может оказаться настолько путанным и туманным, что миф может себя просто изжить. Нет, не разочарование. А скорее усталось от ожидания, и ощущение «ложности выбора».
Пиковые показатели поддержки Тимошенко, засвеченные социологами в начале 2018 года, должны не радовать сторонников Леди Ю, а настораживать. Пики - всегда перед новыми обрушениями. Непоследовательность и нерешительность вчерашней «железной леди», передача почетного титула «украинской Жанны дАрк» узнице Савченко, рванный темп политических поступков и инициатив, – все это может привести к очередному падению ожиданий, как это уже было в 2014-м.
Ахметов Ринат- одна из самых загадочных и мистифицированных фигур, в образе самого богатого и дальновидного, «раскладывающего яйца во все корзины», негласного гаранта украинских режимов со времен Леонида Кучмы. Война на Донбассе стала для него своеобразным легендарным «вызовом», Рубиконом. Сюжет требовал от героя подвига, и немедленного. Но выбор двигаться «вдоль Рубикона», подставить плечо режиму, который продолжает эту войну, при этом зарабатывать на кризисе и участвовать в ду-умвирате с лидером режима – это роковой выбор. Парадокс, но в канун новых политических перемен «не первый, но и не второй» олигарх делает ставку на консервацию режима и поддержку радикально-популистского проекта, который давно стал лишь интерьером в политике, политическим арендным пространством, но не самой политикой.
Иногда мифы рушатся словно горные обвалы камней. Так в истории положительный герой обретает негативную коннотацию, если его шаги и поступки не подтверждают ни ожиданий, ни его «легендарной» роли. «Ахметов просто бизнесмен» - одно это осознание мощно повлияет на мотивацию и поведение политического и бизнес-класса. И серьезно отразится на общественных ожиданиях. Судьба Ахметова теперь тесно вплетена в судьбу Порошенко.
Тимошенко Юлия вот уже добрый десяток лет живет в политике в ипостаси классического греческого героя, который «вот–вот вернется» для совершения подвига. Возвращение героя – архетипический алгоритм для любой героической фигуры. И весь сюжет с героем держит в фокусе, в ожидании и признании аж до «того самого» будущего, до запрограммированного подвига. Но вот сам путь может оказаться настолько путанным и туманным, что миф может себя просто изжить. Нет, не разочарование. А скорее усталось от ожидания, и ощущение «ложности выбора».
Пиковые показатели поддержки Тимошенко, засвеченные социологами в начале 2018 года, должны не радовать сторонников Леди Ю, а настораживать. Пики - всегда перед новыми обрушениями. Непоследовательность и нерешительность вчерашней «железной леди», передача почетного титула «украинской Жанны дАрк» узнице Савченко, рванный темп политических поступков и инициатив, – все это может привести к очередному падению ожиданий, как это уже было в 2014-м.
Ахметов Ринат- одна из самых загадочных и мистифицированных фигур, в образе самого богатого и дальновидного, «раскладывающего яйца во все корзины», негласного гаранта украинских режимов со времен Леонида Кучмы. Война на Донбассе стала для него своеобразным легендарным «вызовом», Рубиконом. Сюжет требовал от героя подвига, и немедленного. Но выбор двигаться «вдоль Рубикона», подставить плечо режиму, который продолжает эту войну, при этом зарабатывать на кризисе и участвовать в ду-умвирате с лидером режима – это роковой выбор. Парадокс, но в канун новых политических перемен «не первый, но и не второй» олигарх делает ставку на консервацию режима и поддержку радикально-популистского проекта, который давно стал лишь интерьером в политике, политическим арендным пространством, но не самой политикой.
Иногда мифы рушатся словно горные обвалы камней. Так в истории положительный герой обретает негативную коннотацию, если его шаги и поступки не подтверждают ни ожиданий, ни его «легендарной» роли. «Ахметов просто бизнесмен» - одно это осознание мощно повлияет на мотивацию и поведение политического и бизнес-класса. И серьезно отразится на общественных ожиданиях. Судьба Ахметова теперь тесно вплетена в судьбу Порошенко.
2
Моделирование: Реакционное Будущее
Дуумвират (Порошенко-Ахметов) сохраняет свои позиции главного политинвестора будущих выборов, пресекая шансы и возможности конкурентов на участие в модерировании выборного процесса.
Выборы предполагается провести в гарантированный срок (весна 2019), обеспечив для этого максимальные возможности для своих кандидатов и минимизировав (распылив) голоса потенциальных конкурентов.
Такая стратегия предполагает системное понижение стартовых позиций всех серьезных конкурентов (Тимошенко, Бойко, Гриценко), стимулирование кандидатов и сил «второго плана» (Вакарчук, Рабинович, Богословская, Маломуж, etc. ). Чем пестрее картина, тем сильнее «ртутные ядра» кандидатов, имеющий деньги, политический и административный ресурс.
Вероятно, основное давление (репутационное, административное, фискальное) будет направлено против Тимошенко как лидера электоральных ожиданий. Не исключены попытки «раскола изнутри», жесткие методы давления лично на Тимошенко. Растерянность, падение темпов политической активности, «выпадание из повестки» могут привести к существенной потере доверия в канун выборов.
Часть политического ландшафта – «осужденная» Савченко. Вокруг ее осуждения и выброса нового компромата, версий, легенд о заговорах может быть выстроена целая кампания. В сухом остатке, речь идет о борьбе с агентами «пятой колонны», где с определенной последовательностью будут вбрасываться новые компрометирующие версии и штампы. Адресно, безапелляционно, в «стиле Луценко».
Схема и повестка выборов предполагают устойчивость за счет третьего «полюса» - условно, угрозы, отталкивающей колеблющихся в «распыление» либо к основным кандидатам. Вероятно, таким «третьим полюсом» может стать сильный кандидат от «националистов» (возможно, от блока). Розыгрыш националистической угрозы впечатлит и электорат, и внешний мир.
Можно предположить, что к альянсу националистов, сформированному в 2017 году («Свобода», «Национальный корпус», «Правый сектор») подтянется и «Народный фронт», с устоявшимся имиджем «партии войны». «Освобождение» от БПП и новая роль фаворита в блоке националистов и национал-патриотов может быть выгодна «НФ» и на отдаленную перспективу – выборы в парламент и местное самоуправление.
Выборы предполагается провести в гарантированный срок (весна 2019), обеспечив для этого максимальные возможности для своих кандидатов и минимизировав (распылив) голоса потенциальных конкурентов.
Такая стратегия предполагает системное понижение стартовых позиций всех серьезных конкурентов (Тимошенко, Бойко, Гриценко), стимулирование кандидатов и сил «второго плана» (Вакарчук, Рабинович, Богословская, Маломуж, etc. ). Чем пестрее картина, тем сильнее «ртутные ядра» кандидатов, имеющий деньги, политический и административный ресурс.
Вероятно, основное давление (репутационное, административное, фискальное) будет направлено против Тимошенко как лидера электоральных ожиданий. Не исключены попытки «раскола изнутри», жесткие методы давления лично на Тимошенко. Растерянность, падение темпов политической активности, «выпадание из повестки» могут привести к существенной потере доверия в канун выборов.
Часть политического ландшафта – «осужденная» Савченко. Вокруг ее осуждения и выброса нового компромата, версий, легенд о заговорах может быть выстроена целая кампания. В сухом остатке, речь идет о борьбе с агентами «пятой колонны», где с определенной последовательностью будут вбрасываться новые компрометирующие версии и штампы. Адресно, безапелляционно, в «стиле Луценко».
Схема и повестка выборов предполагают устойчивость за счет третьего «полюса» - условно, угрозы, отталкивающей колеблющихся в «распыление» либо к основным кандидатам. Вероятно, таким «третьим полюсом» может стать сильный кандидат от «националистов» (возможно, от блока). Розыгрыш националистической угрозы впечатлит и электорат, и внешний мир.
Можно предположить, что к альянсу националистов, сформированному в 2017 году («Свобода», «Национальный корпус», «Правый сектор») подтянется и «Народный фронт», с устоявшимся имиджем «партии войны». «Освобождение» от БПП и новая роль фаворита в блоке националистов и национал-патриотов может быть выгодна «НФ» и на отдаленную перспективу – выборы в парламент и местное самоуправление.
Фабула кампании – борьба «за порядок».
Триада кандидатов, ведущих повестку в такой стратегии:
Порошенко(«старый порядок») – Ляшко («популярный порядок») – кандидат от националистов(«новый национальный порядок»).
Триада кандидатов, ведущих повестку в такой стратегии:
Порошенко(«старый порядок») – Ляшко («популярный порядок») – кандидат от националистов(«новый национальный порядок»).
Годовой цикл в такой стратегии предполагает сохранение «мерцающего конфликта» на Донбассе, нарастающую патриотическую истерику и силовые действия власти в отношении оппонентов, ужесточение отношений с РФ вплоть до разрыва отношений, попытку собрать «прагматичные круги» еще не задавленных экс-олигархов вокруг действующего президента.
В этой модели исключается прохождение во второй тур кого-то из нынешних лидеров электоральных ожиданий, кроме кандидатов от дуумвирата.
Победа Порошенко во втором туре приведет к усилению административно-силовой группы во власти, к скоординированной подготовке участников к парламентским выборам, к продвижению идеи коалиции национальных сил (силовики-националисты-популисты).
Возможно начало негласной «люстрации» части региональных элит, особенно тех, кто играл на чужом поле (облсоветы, мерии).
Формирование власти с Порошенко на второй срок укрепит проект «Малой Украины», исключающий несиловое возвращение Донбасса.
Вместе с тем, резко вырастет риск усиление конфликтогенности в западных областях Украины и по периметру центральноевропейской границы (Польша, Венгрия, Словакия, Румыния), вполне вероятен рост экономического сепаратизма элит и этнокультурного автономизма.
Стратегия также предполагает устойчивую поддержку коллективного Запада, что выглядит маловероятным.
В этой модели исключается прохождение во второй тур кого-то из нынешних лидеров электоральных ожиданий, кроме кандидатов от дуумвирата.
Победа Порошенко во втором туре приведет к усилению административно-силовой группы во власти, к скоординированной подготовке участников к парламентским выборам, к продвижению идеи коалиции национальных сил (силовики-националисты-популисты).
Возможно начало негласной «люстрации» части региональных элит, особенно тех, кто играл на чужом поле (облсоветы, мерии).
Формирование власти с Порошенко на второй срок укрепит проект «Малой Украины», исключающий несиловое возвращение Донбасса.
Вместе с тем, резко вырастет риск усиление конфликтогенности в западных областях Украины и по периметру центральноевропейской границы (Польша, Венгрия, Словакия, Румыния), вполне вероятен рост экономического сепаратизма элит и этнокультурного автономизма.
Стратегия также предполагает устойчивую поддержку коллективного Запада, что выглядит маловероятным.
Моделирование: Пост-революционное Будущее
Если у режима и его союзников есть время, то у общества этого времени – целый год ожиданий – нет ни психологически, ни практически. Ожидание перемен и «спускание пара» могло бы реализоваться через досрочные парламентские выборы во второй половине 2018 года. Но они сейчас становятся практически нереальными: ни конституционных, ни политических предпосылок для этого уже нет. Но «пар» общественных настроений никуда не делся. В фокусе – лично президент, с низким рейтингом и негативным реноме.
Антипрезидентские акции и политические кампании станут нормой уже в ближайшее время. Кампания вокруг Савченко, провокации, связанные с возвращением Саакашвили, «война компроматов», в том числе – с подачи из внешних источников (материалы Онищенко, антикоррупционные расследования в США и Великобритании, возможности информационного прессинга со стороны РФ)могут создать условия для досрочных президентских выборов (осень 2018). В таком варианте резко меняются правила и возможности основных игроков.
Прежде всего, падают шансы на игру у националистов. Их критика власти уйдет на второй план как незначимая. Тем более, с учетом компромата по «коррупции на войне».
Усилится либерально-демократический блок, пользующийся еще легендой о «преданной революции». Кандидаты из этой среды (Гриценко, Томенко, Вакарчук etc.) получают шанс на успешную «быструю» кампанию.
Самые существенные шансы на роль лидеров – у нынешних лидеров электоральных ожиданий (Тимошенко, Бойко).
Антипрезидентские акции и политические кампании станут нормой уже в ближайшее время. Кампания вокруг Савченко, провокации, связанные с возвращением Саакашвили, «война компроматов», в том числе – с подачи из внешних источников (материалы Онищенко, антикоррупционные расследования в США и Великобритании, возможности информационного прессинга со стороны РФ)могут создать условия для досрочных президентских выборов (осень 2018). В таком варианте резко меняются правила и возможности основных игроков.
Прежде всего, падают шансы на игру у националистов. Их критика власти уйдет на второй план как незначимая. Тем более, с учетом компромата по «коррупции на войне».
Усилится либерально-демократический блок, пользующийся еще легендой о «преданной революции». Кандидаты из этой среды (Гриценко, Томенко, Вакарчук etc.) получают шанс на успешную «быструю» кампанию.
Самые существенные шансы на роль лидеров – у нынешних лидеров электоральных ожиданий (Тимошенко, Бойко).
Фабула такой стратегии - конкуренция за миро-творчество и миро-обустройство.
Низкий текущий рейтинг Порошенко (а в будущем – риск «уйти с дистанции») и общественные ожидания ускоренного наведения порядка и мира позволяют моделировать и другой устойчивый («на трех ножках») вариант.
Тимошенко(миро-творчество с международной легитимностью) – Бойко(мир как внутренний компромисс и потепление с Россией) – «Третий кандидат»(условно, – один из лидеров общедемократических ожиданий и выдвиженец национал-либеральных кругов – Вакарчук, Гриценко etc.. Мир - как республиканский процесс)
В этом модели максимальные шансы на успех – у Тимошенко. Высокий электоральный старт, готовность элит к признанию ее победы, харизматичность.
Ее главный пост-выборный ресурс – новый миротворческий процесс с высокой международной легитимностью (то есть – с активным участием США, РФ и стран ЕС).
Победа Тимошенко также может ускорить парламентский кризис, прежде всего – из-за массового распада властных и околовластных партий, горячки и лотерейной жадности отечественных политиков к новому дерибану власти. Возможно решение и о сокращение сроков парламентских выборов – уже на весну 2019г.
В парламенте отколовшиеся от «партии Порошенко» либерал-демократы получают шанс создать новые предвыборные объединения, сохраняя «легенду» Революции достоинства.
Вероятна также инициатива и будущей широкой коалиции с участием «Запада и Востока страны».
В политику вернется дискурс ускоренного восстановления Украины в старых границах.
Тимошенко(миро-творчество с международной легитимностью) – Бойко(мир как внутренний компромисс и потепление с Россией) – «Третий кандидат»(условно, – один из лидеров общедемократических ожиданий и выдвиженец национал-либеральных кругов – Вакарчук, Гриценко etc.. Мир - как республиканский процесс)
В этом модели максимальные шансы на успех – у Тимошенко. Высокий электоральный старт, готовность элит к признанию ее победы, харизматичность.
Ее главный пост-выборный ресурс – новый миротворческий процесс с высокой международной легитимностью (то есть – с активным участием США, РФ и стран ЕС).
Победа Тимошенко также может ускорить парламентский кризис, прежде всего – из-за массового распада властных и околовластных партий, горячки и лотерейной жадности отечественных политиков к новому дерибану власти. Возможно решение и о сокращение сроков парламентских выборов – уже на весну 2019г.
В парламенте отколовшиеся от «партии Порошенко» либерал-демократы получают шанс создать новые предвыборные объединения, сохраняя «легенду» Революции достоинства.
Вероятна также инициатива и будущей широкой коалиции с участием «Запада и Востока страны».
В политику вернется дискурс ускоренного восстановления Украины в старых границах.
Моделирование: Нелинейный Поворот
Следует учитывать нового существенный фактор – выраженный общественный запрос на «несистемных лидеров».
Среди социологов сложилось определенное «профессиональное заблуждение» о высоком потенциале «известных неожиданностей» - таких как Вакарчук, Зеленский. Их широкая узнаваемость и популярность действительно создают социологический эффект «большого потенциала» на будущих выборах.
Нужно учитывать, что даже высокий уровень симпатий еще не гарантирует сам электоральный успех. И база реального (не формально-математического) наращивания электоральной популярности на самом деле будет существенно ниже, поскольку будут важны: коллективный образ (политическая команда), идеология (взгляды), «легенда» и бэк-граунд, образ действия кандидата (как он может – как представление), фактическое поведение кандидатов.
Колебания симпатийк Вакарчуку, Зеленскому, Гриценко, Савченко, Рабиновичу, Маломужу и т.п. кандидатам, которые «вне большой игры», – скорее, конъюнктура настроений. Но возможен ли нелинейный успех?
Возможен. В случае высочайшей конфликтогенности ситуации, быстрого обрушения доверия к ведущим игрокам, новые общественные формы гражданской активности (майданы, комитеты спасения, форумы).Проще говоря, несистемный лидер побеждает за счет и на основе социального потрясения .
В каком-то смысле, «экскаватор Порошенко» превратил тогда игрока второго плана в главного кандидата в условиях реального революционного процесса. И новым несистемным лидерам для быстрого (на миллионы голосов!) успеха нужен свой «экскаватор».
Вакарчук, Зеленский, Гриценко etc. могут победить на выборах. Но - после четвертой революции. Которая, несмотря на взрывоопасное состояние страны, пока маловероятна именно как революция. Некому и не за что.
Среди социологов сложилось определенное «профессиональное заблуждение» о высоком потенциале «известных неожиданностей» - таких как Вакарчук, Зеленский. Их широкая узнаваемость и популярность действительно создают социологический эффект «большого потенциала» на будущих выборах.
Нужно учитывать, что даже высокий уровень симпатий еще не гарантирует сам электоральный успех. И база реального (не формально-математического) наращивания электоральной популярности на самом деле будет существенно ниже, поскольку будут важны: коллективный образ (политическая команда), идеология (взгляды), «легенда» и бэк-граунд, образ действия кандидата (как он может – как представление), фактическое поведение кандидатов.
Колебания симпатийк Вакарчуку, Зеленскому, Гриценко, Савченко, Рабиновичу, Маломужу и т.п. кандидатам, которые «вне большой игры», – скорее, конъюнктура настроений. Но возможен ли нелинейный успех?
Возможен. В случае высочайшей конфликтогенности ситуации, быстрого обрушения доверия к ведущим игрокам, новые общественные формы гражданской активности (майданы, комитеты спасения, форумы).Проще говоря, несистемный лидер побеждает за счет и на основе социального потрясения .
В каком-то смысле, «экскаватор Порошенко» превратил тогда игрока второго плана в главного кандидата в условиях реального революционного процесса. И новым несистемным лидерам для быстрого (на миллионы голосов!) успеха нужен свой «экскаватор».
Вакарчук, Зеленский, Гриценко etc. могут победить на выборах. Но - после четвертой революции. Которая, несмотря на взрывоопасное состояние страны, пока маловероятна именно как революция. Некому и не за что.
Post-scriptum.
ЧТО делать? У этого вопроса есть существенная «обратная сторона» - КОМУ что делать. Cuique suum.
Год есть у режима. Года как «мучительного пространства ожидания» нет у страны. Революционный пар копится, но негативный опыт прошлых революций останавливает. Часть уже уехала, разбежалась, смирилась. Часть познала фронт и войну, и готова к действию, но – без «царя в голове». Огромная часть просто разучилась думать. А ведь есть о чем и над чем…
Contra spem spero.
апрель, 2018 год
Год есть у режима. Года как «мучительного пространства ожидания» нет у страны. Революционный пар копится, но негативный опыт прошлых революций останавливает. Часть уже уехала, разбежалась, смирилась. Часть познала фронт и войну, и готова к действию, но – без «царя в голове». Огромная часть просто разучилась думать. А ведь есть о чем и над чем…
Contra spem spero.
апрель, 2018 год
Сподобалась стаття? Допоможи нам стати кращими! Даний медіа проект - не коммерційний. Із Вашою допомогою Ми зможемо розвивати його ще швидше, а динаміка появи нових Мета-Тем та авторів тільки ще більш прискориться.
~
Ще з розділу цієї Теми:
