Германия: оптимизация Европы

В экономической науке есть ряд вопросов, по которым участники дискуссии не могут достигнуть согласия. Это как влияют военные расходы на экономику страны, а конкретно – на национальный научно-технический прогресс? Одни экономисты (и не только) считают, что эти затраты способствуют продвижению вперёд, тогда как другие не разделяют такую точку зрения. Иногда неправомерно сопоставляются факты очевидные и неочевидные. Например, производство вооружений является прямой потерей для народного хозяйства, тут и спорить нечего. Но она, мол, компенсируется ростом производительности труда благодаря новым открытиям в научно-технической сфере. Эти открытия либо недоступны для гражданских отраслей, либо материализуются в предметах двойного назначения. Что перевешивает в конце концов на макровесах – плюсы или минусы, так и остаётся вещью в себе.

Есть, однако, интересный феномен, он реализуется на практике и служит предметом внутренней и внешней политики. Имеется в виду позиция Германии, которая вызывает международные дебаты. Суть западной критики сводится к тому, что ФРГ недостаточно тратит средств на военные цели – 1,2% валового внутреннего продукта (2016 г.).

После объединения Германии произошло сокращение численности бундесвера с 600 тыс. в 1990 г. до нынешних 178 тыс. военнослужащих1. Между тем, обладая мощным экономическим потенциалом, она могла бы, как считается, ассигновать "на войну" значительно больше, чем сейчас. На это, в частности, указал президент США Дональд Трамп и в своей манере потребовал увеличения для ФРГ и других европейских партнёров доли военных расходов до 2%. Сейчас этому критерию отвечают лишь несколько государств (США, Великобритания, Польша, Греция, Эстония). Сами США намного превышают 2-процентный показатель. Заявление американского президента, многократно повторенное, подстегнуло ход обсуждения этого вопроса, в том числе на высоком уровне. Блок ХДС/ХСС устами Ангелы Меркель хотя и не отверг эти два процента (он и не мог это сделать, поскольку страны НАТО взяли на себя это обязательство), но отодвинул на дальнюю перспективу. Было обещано лишь медленное приближение к решению поставленной задачи, а по сути он не счёл нужным рассматривать этот вопрос как актуальный.

Социал-демократы, возглавлявшиеся некоторое время провальным кандидатом в канцлеры на выборах в бундестаг в сентябре 2017 г. Мартином Шульцем, выска- зали свои возражения по поводу призыва Трампа. Министр иностранных дел ФРГ (СДПГ) Зигмар Габриель подчеркнул, что никакая другая страна так сильно не заинтересована в политике разрядки в отношении России как Германия, экономически и политически. Он не согласился с провозглашённой формально позицией Меркель о повышении военных затрат. По его словам, это не имеет смысла, когда эффективность потраченных средств составляет примерно 15%. "Удвоить эффективность было бы разумнее", – отметил он. От увеличения военной самостоятельности Старого Света, добавим, выиграет больше всего заокеанский партнёр, поскольку на рынке вооружений он преобладает как продавец. К нему и придётся обращаться союзникам. Взаимозависимость приносит выгоду более сильному. В результате создания новой "большой коалиции" произошла смена лиц, но не позиций участвующих в ней сторон.

За наведение порядка в военном оснащении выступают и некоторые европейские деятели, например Вольфганг Ишингер, председатель Мюнхенской конференции по безопасности. Сейчас, пишет он, каждая страна сама определяет, какое оружие приобрести, а от какого отказаться. "Большего хаоса вряд ли найти" [WirtschaftsWoche, 2015, No38: 10].

Какой вывод следует отсюда? Вопрос почти риторический, так как ответ дан нежеланием (элитных кругов) ФРГ усиливать милитаризацию страны. Чтобы не дискредитировать себя в глазах союзников своим "пацифизмом", немецкие деятели ссылаются на фашистский период, на необходимость преодоления прошлого. Если действовать иначе, то "нас не поймут" – такова немецкая аргументация в пользу сдерживания военной составляющей. Немцы почувствовали более высокую срав- нительную пользу от гражданских отраслей, чем от военных, и проявляют упорство. Если естественной целью мирного производства является прибыль, то военные приготовления приводят к экономическому ущербу. Как и полагается, согласно бюджетной классификации, статьи дохода и прихода находятся в противоположных разделах бюджета.

В 1950–1960-е гг. в экспертных оценках встречалась фраза "Куда идёт ФРГ". До объединения в 1990 г. она не была ещё полностью суверенным государством, но можно было видеть "птичку по полёту", что выразилось во вступлении в организации: НАТО и Европейский союз. Будучи первостепенной европейской державой и обретя защиту со стороны США и всего этого блока, она сознательно сделала ставку на экономику и не даёт партнёрам сбить себя с пути. Если в Североатлантическом альянсе тон задаёт заокеанская держава, то в интеграционной Европе решающее слово принадлежит Германии. Это значит, что за успехи и неудачи интеграции отвечает она, равно как и за сам факт существования ЕС.

"Экономика – наша судьба" – слова принадлежат либеральному министру иностранных дел в Веймарской республике Вальтеру Ратенау. Он был убит в 1922 г. агентами праворадикальных и антисемитских кругов в возрасте 54 лет. Спустя десятилетия, этот призыв был взят на идеологическое вооружение федеральным канцлером ФРГ Гельмутом Шмидтом (1974–1982 гг.). Канцлер, как пишет журнал "Шпигель", всю свою жизнь помнил об экономическом упадке Веймарской республики, который начался мировым кризисом 30-х годов и закончился приходом к власти национал-социалистов. "Шмидт опасался повторения истории. Он боялся закончить как Генрих Брюнинг, который вследствие неправильных экономических и финансовых решений существенно способствовал концу Веймарской республики" [Spiegel, 2015: 60]. Во время правления самого Шмидта ухудшился ряд макроэкономических показателей: возросла доля безработных, увеличился бюджетный дефицит, поднялась инфляция [Spiegel, 2015: 62]. Всё это следует отнести к типичным проблемам рыночного хозяйства. Суть, однако, состоит в том, что выход из трудного положения виделся в перегруппировке экономических факторов, а не на путях всегда убыточной милитаризации. После отставки Шмидт охотно популяризовал свои взгляды в книгах, статьях, выступлениях и называл себя экономистом мирового масштаба (Weltökonom). В знак признания его заслуг в 2017 г. была выпущена в обращение монета достоинством два евро. Можно напомнить также, что в своё время он назвал Советский Союз "Верхней Вольтой с атомным оружием".

Опора на экономику всегда оправдывает себя. В настоящее время ФРГ выполняет критерии устойчивого экономического роста (не более 60% госдолга, 3% бюджетного дефицита, приемлемая инфляция), чего нельзя сказать о ряде других стран. Однако к ним не применяют штрафные санкции, как полагается, из тех соображений, что это только ухудшит положение. Здесь интересно отметить создание аналогичной системы в Евразийском экономическом союзе со следующими индикаторами: годовой дефицит консолидированного бюджета сектора госуправления не превышает 3% ВВП; долг сектора госуправления не превышает 50% ВВП; уровень инфляции в годовом выражении не превышает более чем на 5 процентных пунктов уровень инфляции в государстве-члене, в котором этот показатель имеет наименьшее значение. В связи с некоторыми проблемами поднимается вопрос о целесообразности пересмотра самих критериев [Евразийская экономическая интеграция: 35–36].

Своё превосходство ФРГ реализует в большой степени через внешнеэкономические каналы. Её главными партнёрами выступают высокоразвитые в экономическом отношении страны.

Больше половины экспорта приходится на четыре группы товаров: автомобили и запасные части, оборудование, химические товары, электронные и оптические изделия [Deutscher Aussenhandel, 2017: 15].

В экспортном измерении ФРГ является ведущей державой, превосходя соб- ственную долю в мировом ВВП.

Регулярное положительное сальдо в расчётах на интернациональном рынке беспокоит её партнёров, и они призывают страну No1 в Европе либо сдерживать экспортную экспансию, либо способствовать импортным закупкам. Показателен следующий факт: первая послевоенная промышленная выставка состоялась в Ганновере в 1947 г. и была посвящена именно экспортным возможностям разделённой страны.

Вместе с тем следует особо отметить непропорционально низкую долю воору-жений в мировом экспорте – 5%, что ставит её на пятое место после США – 33%, России – 25%, Китая – 6% и Франции – 6%. Определённое сдерживающее влияние в этом отношении оказывают обе христианские церкви в ФРГ, евангелическая и католическая. Они регулярно публикуют подробный отчёт о состоянии мировой торговли оружием, не скупясь на критику [SIPRI... 2016: 28; Rüstungsexportbericht, 2016].

Экспорт оружия – далеко не бесспорная часть международной торговли. В частности, в ФРГ с давних пор ведётся дискуссия о плюсах и минусах продажи за рубеж технических средств военного назначения, отмечается антигуманный характер таких поставок. Власти учитывают так или иначе общественную критику и обещают избегать поставлять вооружения в горячие точки мира, что, правда, выполняется не всегда.

В общем и целом Германия обладает рядом преимуществ в экономике по сравнению с другими странами и в силу этого стремится создать условия для их реализации. Поэтому она иногда выступает против всякого рода нарушений в международном обмене, как это делает и "совет мудрецов", указывая на протекционистские тенденции. Напротив, считает он, ещё не исчерпан полностью потенциал для дальнейшей либерализации, особенно в области нетарифных барьеров, услуг и цифровой торговли [Jahresgutachten, 2017/2018: 349]. Товарный экспорт составляет в ФРГ более 80% от всего экспорта (импорт – более 3⁄4), остальное приходится на услуги.

Мощные немецкие фирмы покидают страну и внедряются в зарубежную экономику, давая повод для критики в свой адрес за отсутствие патриотизма. Однако это высокое понятие не в состоянии конкурировать с выгодой от капиталовложений за границей. Так, если в автомобилестроении расходы на труд (Arbeitskosten) составляют более 40 евро в час, то в Восточной Европе – 11, а в Китае – менее 10 евро [WirtschaftsWoche, 2015, No 7: 106]. Не следует сбрасывать со счетов тот факт, что значительная часть полученных доходов переводится в страну и инвестируется уже там. Как пишет известный немецкий эксперт Райнхард Шпренгер, предприятия должны производить товары и услуги, это их экономический принцип, а мораль следует предоставить церкви.

Как лидер интеграционной Европы ФРГ испытывает немалые трудности в отношениях с остальными членами ЕС. Равно как и наоборот. С одной стороны, партнёры Берлина могут надеяться на германскую поддержку, когда возникнет необходимость в этом. С такой точки зрения приветствуется мощный производительный потенциал, которым обладает лидер интеграции. Как считает руководитель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер: "Европа сегодня нуждается в сильном германском правительстве более чем когда-либо".

Любой сбой в политической и экономической системе воспринимается её интеграционными партнёрами с известной долей озабоченности, поскольку он, как считается, подрывает её собственную безопасность. Для иллюстрации можно привести относительную неудачу в первоначальном формировании правительства коалиции после выборов в бундестаг в сентябре 2017 г. Казалось бы, имел место случай, предусмотренный Основным законом, однако, он вызвал немалое напряжение в европейских столицах. В условиях частичной недееспособности канцлера Меркель и кабинета в целом союзники, оказавшись без присмотра, пребывали в состоянии неопределённости. Да и в самой Германии не обошлось без политического драматизма. Президент страны Франк-Вальтер Штайнмайер определил создавшуюся обстановку, как "крупнейший со времён Гитлера политический кризис".

С другой стороны, возросли сомнения относительно правильности курса, проводимого Берлином, а некоторые страны открыто демонстрируют недоверие к ФРГ. Разногласия существуют по ряду важных пунктов: это миграционная политика с её квотами на приём беженцев, оборонный курс (СДПГ призывает к выводу из страны американского ядерного оружия), экономическая "скорая помощь", в основе которой лежит жёсткая экономия, вредная в период кризиса (например, в отношении Греции). Используя интеграционные рычаги (комитеты, комиссии, фонды), ФРГ пробивает выгодные ей решения. Небезынтересны рекомендации некоторых экспертов, касающиеся того, как ФРГ могла бы избавиться от своих "недостатков" и улучшить свой имидж. Предлагаются такие меры, как усиление коллегиальности, повышение значимости своих партнёров, создание европейских структур и достижение соглашений, которые не выдвигали бы Германию так явно на передний план [Демесмей, 2017].

Сохранится ли в дальнейшем существующее предпочтение экономики перед милитаризмом? Это тема большой политики, и ответ зависит от многих факторов. С недавнего времени в общественную дискуссию вброшен тезис о том, насколько целесообразно возможное приобщение Германии к ядерному оружию. Дополнительно масла в огонь добавила канцлер А.Меркель, заявив, что Европа в военном обеспечении не может больше полагаться на других (имеются в виду США) и что ей надо консолидировать усилия в этом направлении. Отсюда, однако, не вытекает предрешённость вопроса, и скорее всего дискуссия закончится ничем. Обладание ядерным потенциалом требует огромных средств на обслуживание и модернизацию, а сам он становится первоочередной мишенью при возникновении межгосударственных конфликтов. Расшатывается система международной безопасности, которая худо-бедно существует благодаря деятельности разных стран и организаций.

Нетрудно представить себе и другое. Ядерные бомбы в руках ФРГ усилят недоверие к её политике в различных кругах внутри страны и за рубежом на фоне военных приготовлений. Учитывая прошлое, страна не может позволить себе бряцать оружием, на этот раз ядерным. Ей это не нужно. Как заявляют сами немцы, они живут ныне в таких благоприятных условиях, каких никогда раньше не существовало. Было бы опрометчиво, считают они, рисковать достигнутым благополучием.

Если верить сообщениям, то "Франция дважды предлагала Федеративной республике принять участие в своей ядерно-оружейной программе. Первый раз это было в 1960-х годах: соответствующее предложение сделал канцлеру Людвигу Эрхарду президент Шарль де Голль. Вторую попытку предпринял в 2007 г. Николя Саркози в ходе переговоров с Ангелой Меркель". Эксперт полагает, что последует третья попытка, на этот раз инициативу проявит германская сторона ["Московский комсомолец", 07.08.2017]. Но приходится сомневаться, что ФРГ решающим образом сменит свой политический курс. Можно согласиться с известным германистом В.М. Фалиным, который высказал следующую точку зрения:

Несмотря на то что после объединения Германии прошли десятилетия, по-прежнему даёт о себе знать раздвоенность страны. Она выражается в непреодолённых экономических и других различиях между западной и восточной территориями, то есть между прежними ФРГ и ГДР. Федеральное правительство публикует объёмный отчёт о состоянии германского единства, где даёт подробную сравнительную характеристику обоих регионов каждый год 3 октября [Jahresbericht, 2017, прим.ред. "День германского едиснтва"]. Как заявляется, страна находится на пути к завершению немецкого единства. Однако это движение вопреки ожиданиям продвигается весьма медленно и грозит растянуться на очередные десятилетия. Такой интегральный показатель, как ВВП в расчёте на душу населения составлял в Восточной Германии в 2016 г. 73,2% от соответствующего показателя по Западной Германии. В своё время руководитель ГДР Вальтер Ульбрихт провозгласил не оправдавший себя лозунг "перегнать, не догоняя". Причины отставания, во-первых, в преобладании мелкого производства в новых землях и, во-вторых, в том, что там слабо представлены крупные предприятия. Ни одна из расположенных на востоке фирм не участвует в биржевом индексе DAX-30. Находящиеся в новых землях филиалы крупных концернов зависят от своих штаб-квартир и ограничены в своих решениях. Вместо провозглашённого немецкого единства в объединённой Германии появился феномен раскола населения на весси и осси, что проявляется и в большой политике. В целях сокращения разрыва между двумя частями страны в 1991 г. был введён "налог на налог" в размере 5,5% от подоходного налога, так называемая плата за солидарность, или "золи". Ввиду недовольства населения этот налог со временем будет упразднён.

Заключение, которое можно сделать из приведённых сопоставлений, неоднозначно. Новые земли ухудшают общегерманские показатели, как бы тормозят прогресс, представляют собой гирю на ногах экономического гиганта, каким является современная ФРГ. В то же время восточная группа земель являет собой мощный нерастраченный резерв укрепления страны, который может раскрыться при определённых обстоятельствах и адекватной политике.

Некоторым указанием на такой возможный поворот событий может служить динамика внешней торговли в новых землях и Западной Германии. Если в 1991 г. доля зарубежного товарооборота в валовом продукте этих земель (Gesamtwirtschaft) составляла всего лишь 8,2%, то в 2016 г., испытав ряд падений, – 24,8%. Скорость Западной Германии была скромнее – 19,9 и 32,4%. Сходная картина наблюдалась и в обрабатывающей промышленности. Не исключено, что "навсегда отставшая" Восточная Германия может со временем создать и реализовать свои преимущества. Неравномерность развития, будучи всеобщим объективным законом, проявляет себя как на международных, так и региональных уровнях. Неравномерность приводит попеременно одни страны к революциям, другие страны к застою или распаду. Нередки и войны по этой причине.

Высокий общий уровень экономического развития ФРГ сочетается с большими различиями показателей по землям.

Проблема беженцев из других стран вызывает большие дискуссии в немецком обществе. Происходит увеличение численности иностранцев в стране, что влечёт за собой рост недовольства коренного населения. Раскол обозначился не только внизу, но и в верхах, в правящем истеблишменте. В 2010 г. тогдашний президент ФРГ Кристиан Вульф заявил, что ислам является частью Германии. Ещё раньше высказались в том же духе и другие деятели. Такое утверждение было неоднозначно встречено в высших кругах. В 2018 г. министр внутренних дел ФРГ Хорст Зеехофер решительно возразил, сказав, что ислам не является частью Германии. Споры продолжаются. В настоящее время численность мусульман в стране составляет 4,5 млн, или 5,4%. Стоит добавить, что федеральный министр в ФРГ обладает большими полномочиями. Как отмечает Ганс-Дитрих Геншер, в течение 23 лет входивший в правительство, "наша Конституция предоставляет членам федерального правительства в высшей степени сильную позицию. Каждый министр руководит своим ведомством под собственную ответственность. У федерального канцлера нет права давать указания министру. У каждого из них сильная позиция, в том числе по отношению к главе правительства" [Геншер Ганс-Дитрих, 2014: 160].

Желудок добра не помнит – гласит пословица. Несмотря на все старания искупить вину за прошлое, подкреплённые экономическими дотациями, Германия время от времени подвергается проработке со стороны своих партнёров. Ей напоминают, что она по-прежнему не полностью расплатившийся должник.

Греция уже в течение ряда лет требует от ФРГ выплаты военных репараций. Говорят, что требуемой суммы достаточно для преодоления затяжного экономического кризиса в стране. Власти ФРГ считают вопрос о репарациях закрытым. Как бы то ни было, он по-прежнему остаётся раздражителем в отношениях двух государств.

Аналогичные требования выдвигает Польша. Правящая партия "Закон и справедливость" в лице её руководителя Ярослава Качиньского не признаёт соглашение 1953 г. об отказе от немецких репараций, объявляя его несправедливым, как заключённое "по указанию из Москвы". Чтобы придать этому вопросу международное звучание и заручиться поддержкой извне, польская сторона намеревается приобщить к делу иностранных экспертов, в том числе из ФРГ. Однако Берлин отклоняет всякие претензии к себе.

Образование Европейского союза обосновывалось разными обстоятельствами, среди которых главными были следующие: путём переплетения экономик навсегда устранить межстрановые противоречия, особенно между Германией и Францией, и тем самым изгнать войну из Европы; сплочение рядов перед советским вызовом, как они его понимали. Со временем возник новый важный фактор – растерянность перед будущим. Незадолго до своего ухода с поста президента страны в 2016 г. Йоахим Гаук призвал европейские страны приостановить дальнейшую интеграцию, чтобы осмыслить накопившиеся проблемы и пути их решения. Не только малые государства, но и относительно крупные опасаются оказаться на периферии мирового развития, затеряться в потоке глобализации. В связи с этим обозначилось очередное противоречие. Так, государства стремятся сохранить свою суверенную сущность, свою культуру, язык, то есть сохранить себя. О самоликвидации, понятно, никто не говорит. Но интеграционная мясорубка живёт за счёт отбираемого суверенитета, чтобы противостоять любым перипетиям в будущем. Тем самым члены альянса должны действовать на два фронта: на внешнем отбиваться объединёнными силами, держаться вместе, а на внутреннем стремиться к максимальной открытости.

Германизация Европы – вполне очевидный процесс, характер которого изменился по сравнению с прошлым. На первое место выдвинулись невоенные факторы. Происходит трансформация Европы в интересах прежде всего самой мощной страны Евросоюза. Конечно, это не линейное движение, а, скорее, сочетание разных составляющих процесса, ведущих к выгоде. Термин "оптимизация Европы" достаточно точно отражает специфику отношения ФРГ к другим членам интеграционного объединения. Она получает с них ренту за своё превосходство, или, иначе выражаясь, благодаря их слабости. Государство-завоеватель ставит себе на службу трофейные средства, усиливая тем самым свой потенциал. ФРГ не надо никого за- воёвывать, её действия легализованы и дают за чужой счёт существенный прирост производства. Как бы то ни было, в недалёком будущем произойдёт очередное расширение ЕС, и таким образом новым членам будет обеспечено германское покровительство. Ситуацию комментирует известный немецкий эксперт, в прошлом статс-секретарь министерства финансов, Хайнер Флассбек:

Сподобалась стаття? Допоможи нам стати кращими. Даний медіа проект - не коммерційний. Із Вашою допомогою Ми зможемо розвивати його ще швидше, а динаміка появи нових Мета-Тем та авторів тільки ще більш прискориться.